Выбрать главу

Когда это случится, все товары Информационного Века – все выражения, когда-то содержавшиеся в книгах, на пленках, пластинках или в информационных бюллетенях – будут существовать или как чистая мысль, или как что-то очень похожее на мысль: электрическое напряжение, мчащееся по Сети со скоростью света, в условиях, при которых можно действительно наблюдать светящиеся пиксели или передающиеся звуки, но нельзя потрогать или претендовать на «обладание» в старом смысле этого слова.

Кто-нибудь может возразить, что информации все-таки нужно какое-то физическое проявление – такое, как магнитное существование на громадных жестких дисках удаленных серверов, однако эти бутылки не имеют макроскопически дискретной или лично значимой формы.

Кто-нибудь может возразить также, что мы имели дело с «безбутылочным» выражением с момента появления радио, и они будут правы. Но на протяжении большей части истории вещания не существовало удобного способа захвата «мягких» товаров из электромагнитного эфира и их воспроизводства в чем-либо с качеством, присущим коммерческим упаковкам. Это положение изменилось лишь недавно, и мало что было сделано для юридического и технического рассмотрения этого изменения.

Как правило, вопрос об оплате продуктов вещания потребителем не имел смысла. Продуктом были сами потребители. Средства радиовещания находили поддержку либо путем продажи внимания своей аудитории рекламодателям (с использованием правительства для оценки отдачи через налоги), либо путем жалобного попрошайничества ежегодных кампаний по сбору средств.

Все модели поддержки вещания дефектны. Поддержка государства или рекламодателей почти неизбежно пятнала чистоту поставляемого товара. Кроме того, прямой маркетинг в любом случае постепенно убивает модель поддержки за счет рекламодателя.

Средства вещания давали нам другой метод оплаты виртуального продукта – гонорары, которые радиокомпании платят авторам песен через такие организации, как ASCAP[1] или BMI[2]. Но, как член ascap, я могу вас заверить, что это не та модель, которой нам следует подражать. Методы мониторинга крайне приблизительны. Не существует параллельной системы учета потоков отдачи. Это на самом деле не работает. Честно.

В любом случае, без наших старых методов физического определения выражения идей и при отсутствии успешных новых моделей нефизических взаимодействий, мы просто не знаем, как обеспечить реальную оплату умственного труда. Чтобы сгустить краски, скажу, что это происходит в то время, когда человеческий ум заменяет солнечный свет и месторождения минерального сырья в качестве основного источника нового благосостояния.

Более того, возрастающая сложность реализации на практике существующих законов в области патентов и авторского права уже сейчас подвергает опасности главный источник интеллектуальной собственности – свободный обмен идеями.

То есть в то время, когда первичные предметы коммерции в обществе так напоминают речь, что становятся неотличимыми от нее, и когда традиционные методы их защиты становятся недействительными, попытка решить проблему более широкими и решительными мерами принуждения будет неизбежно угрожать свободе слова.

Самое значимое ограничение ваших будущих свобод может произойти не из-за правительства, а из-за юридических отделов корпораций, работающих над тем, чтобы защитить силой то, что более не может быть защищено практической эффективностью или общим социальным согласием.

Далее, когда Джефферсон и его собратья по Просвещению создавали систему, которая стала Американским законом по авторскому праву, главной целью было обеспечение широкого распространения мысли, а не выгода. Выгода была тем топливом, которое должно было нести идеи в библиотеки и умы их новой республики. Библиотеки должны были покупать книги, тем самым вознаграждая авторов за их работу по собиранию идей, которые, будучи «неспособны к ограничению» иным образом, становились бесплатно доступными для публики. Но какова роль библиотек, если в них нет книг? Как теперь общество заплатит за распространение идей, кроме как взимая плату за сами идеи?

Положение дел еще более усугубляет тот факт, что наряду с физическими бутылками, в которых пребывала интеллектуальная собственность, цифровая технология уничтожает также и законодательные юрисдикции физического мира, заменяя их на безграничные и, возможно, вечно беззаконные моря киберпространства.

В киберпространстве нет не только национальных или местных границ для локализации преступления и определения метода его расследования, нет в нем и ясных культурных соглашений по поводу того, в чем именно преступление состоит. Неразрешенные и фундаментальные различия между европейскими и азиатскими культурными допущениями по поводу интеллектуальной собственности могут лишь обостриться в области, где сделки происходят в обоих полушариях и, тем самым, ни в одном из них.

Даже в самых локальных цифровых условиях трудно оценить юрисдикцию и ответственность. Группа музыкальных издателей подала иск против CompuServe за то, что CompuServe разрешила своим пользователям загружать музыкальные произведения в те области, откуда другие пользователи могли их взять. Однако, поскольку CompuServe практически не в состоянии осуществлять контроль над потоком байтов, текущим между ее подписчиками, вероятно, она не должна нести ответственность за незаконную «публикацию» этих работ.

Понятия собственности, ценности, владения и природы богатства претерпевают сейчас более фундаментальные изменения, чем в любое время с тех пор, как шумеры впервые выдавили клинописные знаки в мокрой глине и назвали их запасенным зерном. Лишь очень небольшое число людей осознает грандиозность этого сдвига, а из них еще меньшее число является юристами или государственными чиновниками.

Те, кто видит эти изменения, должны готовиться чем-то ответить на юридические и общественные беспорядки, которые будут разражаться по мере того, как усилия защитить новые формы собственности старыми методами будут становиться все более явно безрезультатными и, следовательно, все более непреклонными.

От мечей к повесткам, а от них – к битам

Человечество сейчас, по всей видимости, склоняется к созданию мировой экономики, преимущественно основанной на товарах, которые не имеют никакой материальной формы. Таким образом, может исчезнуть всякая предсказуемая связь между творцами и вознаграждением за ту пользу или удовольствие, которые другие могут отыскать в их творениях.

Пока мы не примем исчезновение этой связи и не окажемся способны на фундаментальное изменение в сознании, чтобы переварить эту потерю, мы будем строить наше будущее на неразберихе, судебных тяжбах и узаконенном уклонении от оплаты, исключая случаи уступок давлению грубой силы. Так мы можем вернуться к Плохим Старым Временам собственности.

В более мрачные времена человеческой истории владение собственностью и ее распределение были по преимуществу военным вопросом. «Владение» было гарантировано для тех, у кого имелись самые гнусные инструменты, будь то кулаки или армии, и наибольшая решимость их использовать. Собственность была божественным правом бандитов.

вернуться

1

ascap – american society of composers, authors and publishers – Американская Ассоциация Композиторов, Авторов и Издателей.

вернуться

2

broadcast music, inc.