Илья Деревянко
Продажная шкура
Постыдная прибыль хуже убытка.
Как известно, разведка и контрразведка всегда тесно переплетались. Завербованный агент часто сообщал не только информацию о вооруженных силах противника, но и данные о его агентуре. Главным «героем» этой повести является русский офицер, ставший предателем и иностранным шпионом, а разоблачить его помог...
Однако не будем спешить и расскажем все по порядку.
Начало нашей истории относится к 1896 году, который ознаменовался для России многими событиями. В мае короновался на царствование последний русский император Николай II. Желая отметить свое вступление на престол благими делами, он распорядился уменьшить в два раза государственный поземельный налог. В Москву съехались пышные иностранные делегации и представители всех слоев населения Российской империи. Коронационные торжества закончились кровавой катастрофой на Ходынском поле. В этом же году состоялась первая Всероссийская перепись населения. В списках среди миллионов граждан России значился и никому пока не известный скромный штабной офицер Анатолий Николаевич Гримм.
Из послужного списка А.Н. Гримма:
«...Гримм Анатолий Николаевич. Происходит из потомственных дворян Нижегородской губернии. Родился 21 октября 1859 года. Вероисповедания православного. Воспитание получил в Нижегородской графа Аракчеева военной гимназии. По окончании курса в Павловской военной прогимназии и в Казанском пехотном юнкерском училище по 2-му разряду, в службу вступил 24 июня 1876 года на правах вольноопределяющегося 3-го разряда. В первый офицерский чин произведен 12 ноября 1882 года. В чине подполковника состоит с 26 февраля 1899 года. Был в походах в кампанию 1877– 1878 годов, но в делах против неприятеля не участвовал. Имеет орден Св. Станислава 3-й степени, серебряные медали „В память священного коронования их императорских величеств“ и „В память царствования императора Александра III“, а также офицерский крест румынского ордена Звезды. Под судом не состоял».
На первый взгляд он ничем особенным не отличался от основной массы офицерского корпуса русской армии, если не считать довольно-таки мрачной фамилии (в переводе с английского слово «grim» означает – страшный, зловещий). Но это только на первый взгляд. Личные качества Гримма были под стать его фамилии. Сей офицер в 1896 году осчастливил германскую разведку приятным сюрпризом. Дело в том, что Анатолий Гримм любил красивую жизнь. Балы, салоны, первоклассные рестораны безжалостно пожирали офицерское жалованье. Да и любовнице Серафиме Бергстрем требовалось оказывать знаки внимания – дарить украшения, наряды. Легкомысленный кавалер успешно увязал в долгах. Лихорадочный поиск денег вынуждал его играть в карты, участвовать в скачках, делать крупные ставки в польской лотерее и на русских билетах трех внутренних займов. Гримму везло, однако деньги исчезали как дым, и к 1896 году его финансовые дела были катастрофически плохи. Заложив в ломбарде все, что было можно, Гримм решил предпринять кардинальные меры, дабы залатать прорехи в бюджете. Наиболее легким способом разбогатеть казалось предательство. По служебному положению он имел доступ к секретным документам, которые с удовольствием купила бы любая иностранная разведка. Конечно, существовала опасность разоблачения и возмездия, но он уповал на русское авось... Кроме того, Анатолий Николаевич верил в судьбу...
Когда Гримм был еще прыщавым, не в меру экзальтированным юнцом, его чрезвычайно интересовал вопрос о самоубийстве. «Толику» хотелось испытать, что чувствует человек перед актом самоубийства, насколько тяжело пустить себе пулю в лоб, а главное, следует ли верить в предопределение или это все вздор. Лермонтовский поручик Вулич стоял у него перед глазами, когда зимним вечером 1878 года, запершись в одном из номеров «Рыбнорадской» гостиницы в Казани, Гримм пустил себе пулю в висок. Сделать это удалось не сразу. При первых двух выстрелах произошли осечки. Перезарядив пистолет, он после долгих колебаний спустил курок в третий раз. Раздался выстрел. «Над правым глазом, – рассказывал он впоследствии, – у меня зияла страшная черная рана, все опухло, все было в крови, но я был жив. Боже, как я обрадовался!» На выстрел сбежались люди и увезли его в госпиталь. После этого Гримм окончательно уверовал в предопределение.
И сейчас он успокаивал себя тем, что ему, видимо, судьбой предопределено стать шпионом.
Для начала Гримм решил наладить контакт с германской разведкой, для чего составил письмо с предложением своих услуг, которое решил лично отвезти в Берлин. «...Вышеозначенное письмо свое я заготовил с целью избежать начала тяжелого для меня разговора о моем постыдном предложении», – объяснял он впоследствии на допросе.
В 1896 году при первом же удобном случае Гримм отправился в Германию. На другой день по прибытии в Берлин Анатолий Николаевич нашел здание Генерального штаба и с грехом пополам объяснил швейцару, что желает встретиться с офицером, говорящим по-русски. (Сам он не знал ни единого иностранного языка.) Швейцар долго не мог понять, в чем дело и что от него хочет этот бледный, потеющий от волнения человек. Но в конце концов поднялся наверх, и вскоре к Гримму спустился молодой офицер, на чистом русском языке пригласивший следовать за собой.
Зайдя в какую-то пустую комнату, офицер внимательно прочитал письмо и, сказав Гримму, что сейчас познакомит его со своими товарищами, быстро вышел. Немец с трудом скрывал обуревавшую его радость. Офицер Российской империи являлся редкостной, драгоценной добычей![1] За такой дичью приходилось долго, упорно охотиться, пуская в ход все средства, но на сей раз, как говорится, «на ловца и зверь бежал». Глядя на этого неприятного господина, немецкий офицер уже мысленно представлял блестящий взлет своей карьеры, сверкающий дождь наград, чинов... Если с умом взяться за дело, мерзавец принесет рейху большую пользу! Однако самостоятельно решать такие вопросы молодой офицер не имел полномочий. Пришлось пригласить начальство.
Поначалу разговор не очень клеился. Пока у новоиспеченного Иуды не успокоились нервы, немецкие разведчики вели непринужденную беседу о совершенно посторонних вещах. И лишь только когда «клиент» овладел собой, перешли к делу. Старший из них сообщил Гримму, что германский Генштаб охотно воспользуется его услугами, и предложил, как он выразился, свое «содействие в целях получения денег на расходы по приобретению нужных сведений». После чего шпиону вручили 10 тысяч марок, взяв в замен обещание выслать по условленному адресу все, что тот сможет достать в ближайшее время. Для лучшей ориентации ему дали перечень документов, которые необходимо добыть. Больше всего немцев интересовали карты некоторых районов, вопросы стратегического характера, сведения о крепостях и о русской агентуре в Германии, но они не отказывались и от любой другой информации по русской армии. Заверив немцев в полной своей преданности, Гримм благополучно отбыл на родину.
1
Серьезно изучив в свое время по архивным документам историю спецслужб Российской империи, я могу с уверенностью сказать – предательство среди русских офицеров было редчайшим явлением. (Здесь и далее примечания автора.)