После нескольких лет изучения клеточной памяти и морфологического резонанса, а также ченнелинговых лекций Франсины на эту тему, я впервые попала в Кению. Именно там я убедилась, что разговоры о морфологическом резонансе не идут ни в какое сравнение с тем, что переживаешь на самом деле. Как Марка тянуло в Лондон, так у меня всегда было странное желание попасть в Кению, — я даже никогда не спрашивала себя почему. Выходя из самолета в столице Кении Найроби, я была возбуждена, как ребенок, впервые попавший в Диснейленд.
Чем больше я узнавала эту страну, тем более сильной любовью к ней проникалась и знала, что буду посещать ее снова и снова (я действительно побывала в Кении уже тринадцать раз). Но полноценный морфологический резонанс произошел лишь тогда, когда я оказалась в Момбасе — колоритном шумном порту на побережье Индийского океана. Меня встретила группа ученых и археологов, много лет проживших в Момбасе или в ее окрестностях. Они любезно показывали мне достопримечательности города, когда я вдруг выпалила:
— Подождите, не рассказывайте мне больше ничего 06 этом городе. Давайте я вам расскажу.
И я совершенно уверенно начала водить их по улицам, показывать основные достопримечательности и даже в нескольких случаях говорила им, что раньше находилось в местах, где теперь располагается нечто совершенно другое. Я знала Момбасу и Кению так, словно здесь выросла, — ведь моя душа действительно когда-то там жила. Я слышала, как один из сопровождавших меня людей прошептал другому:
— Я же говорил, что она экстрасенс.
Но экстрасенсорные способности тут совершенно ни при чем. Это просто морфологический резонанс — отголоски прошлых жизней нашей бессмертной души, и услышать их может всякий, нужно только обратить на них внимание, а не гнать их прочь.
Это правда. Может быть, вам не приходилось переживать морфологический резонанс в отношении мест, но я могу почти с полной уверенностью сказать, что рано или поздно каждый переживает его в отношении человека или людей. Как вы можете знать незнакомый город, куда впервые приехали на экскурсию, не хуже, чем места, где провели детство, — так иногда оказывается, что с первых же секунд общения вы знаете этого незнакомца не хуже, чем человека, с которым вместе выросли. Логика подсказывает, что вы встретились впервые, но ваши души тут же обмениваются потоком безмолвных тонких подсознательных воспоминаний. Я здесь говорю не о мифе под названием «души-супруги» и даже не о родственных душах, которых мы находим во время путешествий на Другой Стороне. Речь идет о тех людях, которые сразу же вызывают у вас мысль: «Ara, смотри-ка, кто появился!» При этом их физические черты, пол, имя, род деятельности не имеют никакого значения. Мне нет нужды рассказывать, какую роль они играют в вашей жизни. Ручаюсь, если вы непредвзято приглядитесь к членам своей семьи, друзьям, сотрудникам, даже врагам и зададите себе простой вопрос: «Не знал ли я этого человека прежде?» — то быстро и легко сможете ответить себе «да» или «нет» по поводу каждого из них. Затем мысленно вернитесь в тот момент, когда это, казалось бы, невозможное сходство в первый раз прозвучало истиной в вашей душе, и тогда вы по-настоящему поймете, что значит морфологический резонанс, и — самое главное — познаете это чудо: взглянуть в глаза человека и найти подтверждение того, что ваша душа живет вечно.
Клеточная память и экстрасенсорное считывание информации
Ее звали Кэти. Это была красивая, умная женщина лет тридцати пяти. Она сделала хорошую карьеру, была счастлива в браке и родила двоих прекрасных детей. Кэти пришла ко мне на сеанс в надежде, что это поможет ей примириться со смертью матери, — та умерла год назад, но дочь до сих пор не находила себе покоя. Глубина собственной скорби удивляла Кэти, поскольку она никогда не была близка с матерью и они даже не особенно любили друг друта. Наша беседа о скорби перетекла в беседу об утрате, а затем в беседу о появившемся у нее страхе утраты… Вскоре мы добрались до причины этого страха, который она просто спроецировала на смерть матери: Кэти боялась потерять мужа, — боялась не того, что он уйдет к другой женщине, но того, что он рано умрет.
Серьезных оснований для такого беспокойства не было. Ее муж, Ник, обладал крепким здоровьем, заботился о себе и не имел наследственной предрасположенности к серьезным заболеваниям. Кэти и Ник познакомились у общего друга, когда им было по шестнадцать, и она помнит, как, взглянув на него, сразу же подумала: «За этого человека я выйду замуж». Ровно восемь лет спустя выяснилось, что она была права. Это был счастливый, здоровый и очень надежный союз. Но вместо того, чтобы радоваться и наслаждаться жизнью, Кэти погрузилась в гнетущее темное облако страха, что она переживет Ника. Дошло до того, что она стала оплакивать мужа, как будто худшее вот-вот случится. Мысль о том, что она переживет его, была настолько реальна для Кэти, что она видела этому только одно объяснение: предчувствие.
К счастью, все объяснялось иначе: Кэти оказалась во власти глубоко укоренившихся клеточных воспоминаний, — и даже не об одной, но о двух прошлых жизнях. Для того чтобы узнать это, мне даже не нужно было проводить регрессию. Мои экстрасенсорные способности позволяют мне читать личные жизненные планы[5] людей, как для этой инкарнации, так и для прошлых. Я могла бы рассказать ей, что они с Ником живут уже третью жизнь вместе и оба запланировали свой нынешний союз для того, чтобы в этом воплощении познать счастье, которое дважды ускользало от них в прошлом. И не случайно женщина с первого взгляда была уверена, что выйдет за Ника замуж. Она просто знала этого человека по своему плану и по прошлым инкарнациям, когда трагические обстоятельства вырывали его из рук Кэти в самом начале совместной жизни. Согласно знаниям ее клеточной памяти. Ник всегда умирал слишком скоро, тогда как ей еще долго предстояло жить в своем человеческом теле, поэтому вполне понятно, что Кэти боялась снова потерять его.
Обычно, когда речь идет о проблемах, коренящихся в клеточной памяти, регрессия бывает гораздо более результативной, чем считывание информации. Нет сомнения, всегда лучше пережить что-то на опыте, чем просто услышать об этом. И можете представить себе, насколько велико было желание Кэти преодолеть свой страх и навсегда оставить его позади, если она избавилась от него при помощи одного только считывания информации. Проводить сеанс регрессии не было необходимости. Это свидетельствует также о точности моего анализа прошлых совместных жизней Кэти и Ника, — за что следует благодарить не меня, но Бога. Есть один непреложный факт: хотя обмануть наш сознательный ум бывает до смешного легко, душа отличает истину от лжи совершеннно безошибочно. Если бы я, стараясь утешить женщину, просто придумала какую-нибудь красочную сказку о прошлых совместных жизнях Ника и Кэти, это, возможно, и доставило бы ей удовольствие, но после сеанса она была бы настолько же одержима страхом, как и перед тем, как вошла в мой кабинет. Поверьте, я трудилась в имение сорока восьми лет вовсе не для того, чтобы мои клиенты проснулись через день или через месяц после визитa ко мне и выяснили, что время, которое мы провели вместе, было потрачено впустую. А ведь именно это и происходило бы, если бы мои экстрасенсорные чтения прошлых жизней и регрессии предлагали людям не истину! а вымыслы или фантазии. Ибо истина — это единственное, что производит на наши души действительно неизгладимое впечатление.
Клеточная память и Темная Сторона
Тот факт, что я способна читать жизненные планы нынешней и прошлых жизней, вызывает у многих людей, включая моих друзей из психиатрического сообщества, вопрос, могу ли я просматривать прошлые жизни злодеев, — тех разрушительных, часто тщательно замаскированных социопатов, которых я отношу к Темной Стороне, — чтобы увидеть, не спрятан ли ключ к «исправлению» поведения этих людей в истории их души.