— Служанка Сю-сю и камнерез Цуй Нин. Они меня накормили, угостили вином и просили ничего о них вам не рассказывать.
— Как они посмели поступить таким образом? — воскликнул князь. — И как ухитрились добраться до самого Таньчжоу?
— Подробности мне неизвестны, — ответил Го. — Я знаю только, что теперь они живут там. Цуй Нин по-прежнему работает камнерезом, и у него даже вывеска есть.
Князь приказал своим приближенным сообщить об этом в Линьаньфу и немедленно послал в Таньчжоу чиновника, поручив ему схватить и привезти Цуй Нина и Сю-сю. Чиновник взял с собой помощников и денег на дорогу. Прибыв в Таньчжоу провинции Хунань, он обратился к властям с просьбой помочь ему отыскать беглецов. Это выглядело так, словно:
Не прошло и двух месяцев, как их обоих схватили и отправили к князю. Узнав об их прибытии, князь тотчас же занял свое место в присутственном зале.
А нужно вам сказать, что когда князь воевал с чужестранцами и убивал их, в левой руке он держал малый синий меч, а в правой — большой синий меч. Сколько чужестранцев изрубил он этими двумя мечами — сосчитать невозможно! Теперь оба меча были вложены в ножны и висели на стене. Когда князь занял свое место в присутственном зале и все преклонили перед ним колени, стража ввела Цуй Нина и Сю-сю; их тоже поставили на колени. В ярости князь снял со стены левой рукой малый синий меч, а правой — вытащил его из ножен. Он в бешенстве скрежетал зубами и сверкал глазами, будто снова убивал чужестранцев.
Жена князя очень испугалась.
— Здесь над нами властвует императорское око, — зашептала она из-за своей ширмы. — Ведь ты сейчас не на границе — там было совсем другое дело. Коль скоро они провинились, их надо отослать в Линьаньфу, и пусть там с ними разберутся. Разве можно рубить им головы лишь потому, что тебе так захотелось?
— Как осмелились эти негодяи убежать из моего дома? — ответил князь. — Теперь они в моих руках. Как же мне их не убить, если я зол! Но раз ты советуешь мне не делать этого, то пусть Сю-сю останется у меня в саду, а Цуй Нина отправим в Линьаньфу, там его подвергнут пыткам.
Затем князь распорядился, чтобы людей, поймавших беглецов, наградили деньгами и угостили вином.
В Линьаньфу перед судом Цуй Нин признался во всем.
— Когда ночью в доме князя случился пожар, — рассказал он, — я пришел туда и увидел, что из дома все вывезено и никого нет. Но вдруг я столкнулся со служанкой Сю-сю, спускавшейся с галереи. Она вцепилась в меня и сказала: «Как ты смеешь лезть ко мне за пазуху? Если ты сейчас же не сделаешь то, что я скажу, тебе будет плохо». Она потребовала, чтобы я бежал вместе с ней. Мне ничего больше не оставалось, как подчиниться и бежать. Я рассказал сущую правду.
Показания, которые на допросе дал Цуй Нин, послали князю сяньаньскому. Князь был человеком суровым, но справедливым.
— Раз дело было так, — сказал он, — то можно проявить к Цуй Нину снисходительность и ограничиться небольшим наказанием.
Было решено наказать Цуй Нина за побег палками и выслать в Цзяньканфу.
Цуй Нин был отправлен под стражей. Едва он миновал ворота Бэйгуаньмэнь и дошел до Эсянтоу, как вдруг увидел позади себя паланкин, который несли два человека.
— Мастер Цуй, подожди меня! — послышался голос из паланкина.
Цуй Нину показалось, что это голос Сю-сю, но он никак не мог понять, как могло случиться, что она отправилась за ним вдогонку. В душе у него возникли серьезные сомнения. Пуганая ворона куста боится[39]. Потупив голову, Цуй Нин продолжал свой путь. Но скоро паланкин поравнялся с ним; носильщики остановились, и из паланкина вышла женщина. Это действительно была Сю-сю.
— Мастер Цуй! — сказала она. — Ты теперь идешь в Цзяньканфу, а как же я?
— Чего же ты хочешь?
— После того как тебя отправили на суд в Линьаньфу, меня отвели в сад князя, и там мне дали тридцать ударов бамбуковыми палками. Потом меня отпустили. Когда я узнала, что ты идешь в Цзяньканфу, я решила тебя догнать и пойти вместе с тобой.
— Ладно, — сказал Цуй Нин.
Они наняли лодку и приплыли в Цзяньканфу. Конвоир, сопровождавший Цуй Нина, вернулся в столицу. Если бы этот конвоир был человеком болтливым, Цуй Нину не избежать бы новых бед. Но конвоир хорошо знал, что у князя характер тяжелый и тому, кто не угодит ему, нелегко придется. Кроме того, он ведь служил не у самого князя, так к чему ему было вмешиваться не в свое дело? Цуй Нин в дороге обходился с ним хорошо, покупал ему вино и закуски. Одним словом, вернувшись назад, конвоир держал язык за зубами и не болтал лишнего[40].
Рассказывают далее, что Цуй Нин со своей женой поселился в Цзяньканфу. Поскольку суд над ним уже состоялся, он больше не боялся встречаться с людьми и, как прежде, занимался своим ремеслом.
— Мы живем здесь хорошо, — сказала ему как-то жена. — А мои старые родители натерпелись немало горя с тех пор, как я с тобой убежала в Таньчжоу. В тот день, когда нас схватили и вернули в дом князя, они пытались покончить с собой. Хорошо бы послать кого-нибудь в столицу за ними, чтобы они жили здесь вместе с нами.
— Очень хорошо, — согласился Цуй Нин.
Он не откладывая послал в столицу за тестем и тещей человека, подробно описав ему, где живут старики и как они выглядят.
Посланец прибыл в Линьаньфу, нашел по описанию место, где должны были жить тесть и теща Цуй Нина. Соседи указали ему их дом. Он подошел к воротам, но они оказались закрыты на бамбуковый засов и заперты на замок.
— Куда девались старики-супруги из этого дома? — спросил посланец одного из соседей.
— Это печальная история, — услыхал он в ответ. — У них была дочь, прелестная, как цветок. Они отдали ее служить в хороший дом. Однако девушка не нашла там своего счастья и убежала с каким-то мастером-камнерезом. Недавно их обоих поймали в Таньчжоу и вернули в столицу на суд. Девушку князь сяньаньский увел к себе в сад и там подверг наказанию. Когда родители узнали, что дочь их бежала и поймана, они хотели покончить с собой. С тех пор они исчезли, и никому не известно, куда они делись. Вот почему заперты двери их дома.
С тем посланный и отправился обратно в Цзяньканфу.
Рассказывают, однако, что еще до того, как посланец вернулся с ответом, Цуй Нин, сидя дома, вдруг услышал, что на улице кто-то спросил: «Вы ищете мастерскую Цуй Нина? Вот она». Цуй Нин попросил Сю-сю выйти и посмотреть, кто его спрашивает. Оказалось, что это ее родители. И она, и старики были очень рады, что наконец удалось собраться всем вместе.
Только через день явился человек, которого Цуй Нин и Сю-сю посылали в столицу за стариками. Он рассказал все как было и сообщил, что ему не удалось найти их, так что ходил он напрасно.
А родители Сю-сю тем временем уже пришли сами.
— Мы весьма благодарны вам за ваши старания! — сказали они ему, а затем обратились к своей дочери: — Мы не знали, что вы живете в Цзяньканфу. Где только мы ни побывали в поисках вас, прежде чем добрались сюда.
39
40