Для того чтобы книга содержала больше этнографических примеров, многие коллеги разрешили мне подробно цитировать их работы. Среди тех, кого хотелось бы за это поблагодарить, назову таких исследователей, как Чихсинь Чиу, разрешивший использовать его работу о рынке Шилинь в Тайбэе, Бабетта Одан, Родриго Корхадо, Аманда Матлес и Бри Кресслер (полевые материалы по рынку на Мур-стрит), Дорис Фанелли, Дана Тейплин, Сьюзанн Шелд и Трейси Фишер (полевые материалы и публикации по Национальному историческому парку Независимости), Джессика Уайнгар и Фарха Ганнам (работы, посвященные протестам на площади Тахрир в Каире), Асил Савалха (работы о столице Ливана Бейруте), Сара Хэнкинс (работы о новом главном автовокзале столицы Израиля Тель-Авива) и Габриелла Моуден (публикации и гипотезы о ее жилищном кооперативе в Маунт-Плезанте, Вашингтон, округ Колумбия). Все эти авторы любезно откликнулись на просьбу прочесть те фрагменты книги, где упоминались их работы, и если после этого остались какие-то неточности, то они целиком на совести автора.
На всем протяжении работы над книгой и ее выпуска в печать меня воодушевляла редактор издательства Routledge Кэтрин Онг, находившая блестящих рецензентов, которые помогли сделать текст более качественным. Хотелось бы поблагодарить и эффективного и внимательного помощника редактора Лолу Карр. Когда Кэтрин была в отъезде, за помощь и советы в работе над книгой отвечала ее заместитель Луиза Вахтрик. Руководителю издательского проекта Отэм Сполдинг при помощи выпускающего редактора Рут Берри удалось качественно и своевременно отправить книгу в печать.
Наконец, я хотела бы поблагодарить своего спутника жизни Джоэла Лефковица за любовь и поддержку на всем протяжении моих исследований и написания книги. Это был долгий путь, и Джоэл внес принципиальный вклад в завершение работы и как читатель черновиков, и как редактор, и как человек, который вдохновлял меня двигаться дальше. Он не только ученый, но и профессиональный фотограф; он сопровождал меня во время полевых исследований и сделал много снимков, которые представлены в этой работе. Его вера в значимость моей книги и готовность на все что угодно – от приготовления еды до сканирования, отправки факсов и поиска потерянных ссылок на источники, лишь бы работа была завершена, – имели решающее значение. Я признательна Джоэлу за его юмор и здравый смысл.
1. Введение. Значение этнографии пространства и места и подходы к ней
Предварительные замечания
Этнографическое изучение пространств и мест имеет принципиальное значение для понимания повседневной жизни людей, в чьи дома и места проживания вторгаются глобализация, неравномерное пространственное развитие (uneven development)2, насилие и социальное неравенство. Эти процессы подталкивают, а во многих случаях и заставляют людей покидать те сообщества и районы, где они выросли, и искать новые места обитания, которые были бы наполнены смыслом и имели потенциал для создания новых идентичностей. Необходимо признать, что критический уровень бедности, неолиберальные структурные реформы и глобальный капитализм порождают такие пространственные эффекты, как миграции вдоль оси «север – юг»3, возникновение лагерей беженцев, джентрификация, приватизация общественных пространств, ориентированные на извлечение прибыли городское планирование и редевелопмент. Под воздействием конкурирующих притязаний на пространства и отдельные места, а также проистекающих из них территориальных и культурных конфликтов происходит трансформация социальных отношений между этническими и религиозными группами, классами, регионами, государствами и жилыми районами. Такие глобальные проблемы, как антропогенные катастрофы, гражданские войны, террористические атаки, изменения климата и прочие экологические бедствия, невозможно отделить от материальных, символических и идеологических аспектов пространства и места.
Кроме того, растущий интерес к этнографии пространства и места проистекает из исследований в таких сферах, как науки об окружающей среде (environmental studies), геоинформационные системы (GIS), городские исследования, мир-системный анализ, изучение миграции, технологии строительства/проектирования, и в других областях, связанных с концепциями пространства, места и территории. Можно привести даже пример из области медицины, где внимание к значимости пространства и места привлекли результаты исследований трех ученых, которые в 2014 году были удостоены Нобелевской премии по физиологии и медицине за изучение «внутренней GPS [системы глобального позиционирования]» мозга, позволяющей ориентироваться в окружающем пространстве не только лабораторным крысам, но и человеку. Еще в 1971 году профессор Джон О’Киф обнаружил структуры, названные им клетками (нейронами) места, и «продемонстрировал, что эти клетки фиксировали не только видимое, но и незримое для них, выстраивая внутренние карты в различных средах» (Altman 2014). В 2005 году профессора Эдвард и Мэй-Бритт Мозер выявили еще один компонент присутствующей в мозге системы позиционирования, открыв нервные клетки, которые отвечают за координацию и ориентацию, – они получили название клеток (нейронов) решетки (Altman 2014). В этих исследованиях постулируется биологическая основа ориентации в пространстве и делается более существенный акцент на человеческом опыте пространства и места. Даже в области архитектуры, где застройка и пространственные отношения зачастую предопределяются формальными принципами проектирования, не связанными с опытом и предпочтениями людей, состоялось возрождение представлений о пространстве с точки зрения культуры. О внимании же к категории места (place) свидетельствует появление в архитектурных и дизайнерских вузах курсов и программ по «созданию мест» (place-making) (Weir 2013).
2
Термин «неравномерное развитие» неизбежно подразумевает пространственную составляющую во многом благодаря исследователям школы мир-системного анализа, которые рассматривали разные траектории социально-экономического развития в сопряжении с пространственной дифференциацией центра, полупериферии и периферии глобальной капиталистической системы. Этот термин широко распространен в разных социальных науках, однако наиболее плодотворно применяется в рамках современной политической экономии (Нил Смит, Дэвид Харви и др.) и определяется как систематический процесс, посредством которого социальные и экономические изменения в капиталистических обществах увеличивают богатство одних мест за счет других. Как пишет Нил Смит, «неравномерность развития является отличительной чертой капиталистических обществ, их географической подписью, прямым пространственным переводом логики накопления капитала» (
3
Понятия «глобальный Север» и «глобальный Юг» также восходят к переосмыслению пространственных отношений в глобальном капитализме в мир-системном анализе. Этот вектор приходит на смену более мейнстримому противопоставлению «Запада» и «всех остальных» (the West and the Rest). В современной социальной науке это разделение нередко критикуется за упрощенное представление глобального капиталистического развития, но при этом также часто используется (похожие дискуссии возникают вокруг терминов «постсоциалистические страны», «глобальный Восток» и др.). –