Права собственности должны быть видимыми и обоснованными, так как они не будут пригодны для предотвращения конфликтов, если не будут приниматься как честные всеми вовлеченными сторонами.[60] Если права собственности распределены несправедливо или попросту захвачены силой, это равнозначно тому, что никаких прав собственности нет вообще; это может нивелировать права заново, т.е. привести к состоянию, предшествующему возникновению прав собственности. Но, как признают либертарианцы вслед за Локком, только первый занявший или использующий собственность, может быть признан ее естественным владельцем. Только правило первого завладения предоставляет объективное, этичное и определенное распределение прав собственности на редкие ресурсы.[61] Когда права собственности распределяются согласно этому правилу, границы собственности видимы, и распределение наглядно является справедливым. Конфликт избегается вследствие того, что третьи лица видят, и, соответственно, обходят стороной границы собственности, и мотивированы на такой образ действий потому, что распределение честно и справедливо.
Однако с самого начала очевидно, исходя из происхождения, определения и функции прав собственности, что они применимы только к редким ресурсам. Если бы мы находились в райском саду, где земля и иные ресурсы находятся в бесконечном изобилии, не было бы редкости благ и, соотвественно, необходимости в правах собственности; сама концепция собственности была бы бессмысленной. Идея конфликта и идея прав никогда бы не возникла. К примеру, вы берете у меня газонокосилку, но я не лишаюсь возможности ее одновременно использовать, как если бы на ее месте мгновенно появилась другая. В данном случае, то, что вы взяли у меня газонокосилку, не является «кражей». Права собственности неприменимы к вещам, находящимся в изобилии, потому что вокруг таких вещей не возникает конфликта интересов.
Таким образом, права собственности должны иметь объективные, различимые границы, и должны быть распределены в соответствии с правилом первого завладения. Более того, права собственности приложимы только к редким ресурсам. Проблема с правами ИС состоит в том, что идеальные объекты, защищенные правами интеллектуальной собственности, не являются редкими; соответственно, права собственности, как мы увидим ниже, не распределяются и не могут распределяться в соответствии с правилом первого завладения.
Редкость и идеи
Как и магическая самовоспроизводящаяся газонокосилка из предыдущего примера, идеи не обладают редкостью. Если индивид изобретает технику выращивания хлопка, использование этой техники другим индивидом не отбирает у него эту технику, он все так же владеет этой технологией, как и своим хлопком. Использование технологии одним индивидом не исключает ее использование другим. Нет экономической редкости — нет и почвы для конфликта при использовании ресурса. Следовательно, нет и нужды в исключительных правах.
Аналогично, если один индивид скопировал книгу, написанную другим, он не отбирает у автора оригинала книги (материального), и он все так же «владеет» сочетаниями слов, составляющими книгу. Конечно же, авторская книга не редка в том же смысле, что участок земли или автомобиль. Если вы возьмете мой автомобиль, у меня его не станет. Но если вы «возьмете» у меня книгу и сделаете из нее собственную твердую копию, у меня все равно останется мой экземпляр. То же относится к изобретениям и, конечно, к любому шаблону или информации, которую имеет или генерирует индивид. Томас Джефферсон, сам изобретатель и первый в США патентный инспектор, писал: «Тот, кто получает от меня идею, получает от меня урок, не умаляя меня, как тот, кто зажжет свечу от моей, получит свет, не затеняя меня».[62] Так как использование идеи другого человека не исключает ее использования автором, конфликт вокруг использования идей невозможен, следовательно идеи — не кандидаты на спецификацию прав собственности. Даже Рэнд понимала, что «интеллектуальная собственность не может быть безвозвратно потреблена».[63]
Идеи в естественных обстоятельствах не являются редкими. При спецификации прав собственности на них редкость, ранее не существовавшая, создается искусственно. Как объясняет Арнольд Плант:
Специфика прав собственности на патенты (и авторские права) состоит в том, что они не вытекают из редкости присваиваемых объектов, не являются ее следствием. Они являются преднамеренными производными статутного права и, в то время как в целом институт частной собственности предназначен для сохранения редких благ, служат … для того чтобы «заставить нас производить максимальное их количество». Права собственности на идеи позволяют создать редкость соответствующих продуктов, которая иначе не могла быть достигнута.[64]
61
См. для ознакомления с правильным подходом к завладению и правилу первого завладения, Hoppe,
62
Thomas Jefferson to Isaac McPherson, Monticello, August 13, 1813, letter, in
63
Rand, «Patents and Copyrights», p. 131. Мизес в
64
Plant, «The Economic Theory Concerning Patents for Inventions,» p. 36. Also Mises,