— Э-э… может, я и признателен исо… тьфу, повидон-йоду за заботу о полости моего рта, но как обладатель «серебряного» цветового имени не собираюсь уступать по антибактериальным свойствам! Поэтому с сегодняшнего дня я присваиваю титул «Короля дезинфекции»!
Хотя он пытался спровоцировать противника первыми же пришедшими в голову неуклюжими словами, Айодайн прекрасно понял их смысл. Глаза, похожие на горизонтальные щели в голове-крышке, вспыхнули желтым, а коричневая жидкость внутри тела бултыхнулась.
— Вел сэд. Думаю, теперь мы сможем сразиться всерьез… но у нас потом совещание, так что я разберусь с тобой за пять минут!
— А я — за три! — откликнулся Харуюки и на этот раз кинулся вперед сам.
Вероятно, основная тактика Дайна состояла в том, чтобы ослеплять противника, затем бить в ближнем бою. От его жидкого спрея крайне тяжело увернуться или защититься, но поскольку урона он не наносил, достаточно было просто вытерпеть этот запах. К тому же, раз от каждого залпа объем жидкости в теле уменьшался, противник не смог бы прыскать вечно.
— Дезинфицирую-у-у! — прокричал Дайн, больше не пытаясь блистать английскими фразами, и испустил йодную струю из левой руки.
Харуюки побежал прямо на облако, заранее задержав дыхание и прикрыв визор левой рукой.
— Ха-а!
Пинок левой ногой на среднем уровне, проведенный в отместку за недавнюю атаку Дайна, угодил точно в цель. Конечно же, противник не струхнул и попытался в ответ ударить правым кулаком, но в этот раз Харуюки сохранил зрение и без труда поставил блок левой рукой.
Дайн без промедления выпустил йод из правой руки, но Харуюки прокрутился на месте, чтобы спрей попал на спину, после чего продолжил маневр поворотом туловища и ударом кулака назад. Кулак прошел впритирку к голове-крышке, и хотя она, конечно же, не открутилась и не отвалилась, легкий аватар противника выгнулся от полученного импульса.
«Вот мой шанс!»
Харуюки тут же кинулся к противнику, собираясь на одном дыхании провести серию атак, которая и принесет победу. Все еще не выпрямившийся Дайн кое-как сумел выбросить вперед ногу, но Харуюки не боялся пинка, не подкрепленного весом аватара. Он мгновенно решил, что сейчас отмахнется от ноги левой рукой, а затем приблизится вплотную и…
Но тут со стороны его левой руки раздался неприятный хруст.
Сначала Харуюки подумал, что умудрился блестящей защитой отломить Дайну правую ногу. Но он ошибся. Крепкая металлическая броня на его собственном левом предплечье потрескалась и прогнулась. Более того, ее серебро померкло и помутнело, точно проржавев.
— Что за?! — изумился Харуюки, а затем вновь кувыркнулся, отрываясь от противника.
Поднявшись на ноги, он в спешке оглядел свое тело и заметил, что проржавела не только левая рука. Выцвели и плечи, и грудь, и все, чего коснулось дезинфицирующее облако Дайна.
— Я… ржавею?! Но почему?..
— Ну, еще бы, тебя ведь мой спрей вон как обработал, — хладнокровно ответил Дайн на ошарашенный возглас Харуюки.
— Но… ты ведь сказал, что это просто средство для полоскания рта!
— Оно и есть. Только чуть погуще, — Дайн ухмыльнулся и продолжил: — Ты, Сильвер Кроу, как я вижу, пока что только в средней школе?
— С… с чего ты взял?
— Потому что тебе в школе про йод явно еще не рассказывали. Так что запоминай: йод, он же главный компонент дезинфицирующих растворов, хорошо разъедает практически любой металл. Он способен растворить не только железо и серебро, но и титан с золотом.
— Ух… — невольно выдохнул Харуюки.
Действительно, в школе они этого еще не проходили, да и если проходили бы, он не смог бы правильно отреагировать, впервые столкнувшись с этой способностью. Выходило, что спрей Дайна — не просто вонючая ослепляющая завеса, но и устрашающий разрушитель металлических аватаров.
Почерневшие участки брони уже практически не годились ни для атаки, ни для защиты. Теперь ему придется тщательно уворачиваться от спрея и ударов врага, а урон наносить лишь уцелевшим правым кулаком и ногами. Но удастся ли провернуть такое в битве против аватара шестого уровня?
Харуюки невольно коснулся левого бедра, но опомнился и отдернул руку. Нет, им он пока как следует не овладел. Харуюки пока еще мог сражаться, не полагаясь на незрелые навыки. Даже против злейшего врага любого металлического аватара.
В свое время Харуюки, оказавшись в такой ситуации, пусть и ненадолго, наверняка впал бы в уныние, решив, что ему не повезло с противником, и что придется смириться с возможным поражением. Но теперь, благодаря терпеливым наставлениям Черноснежки и Элементам, поддержке в трудные минуты со стороны Такуму и Тиюри, дружбе с Нико, Рин и многими другими, а также тем достойным противникам, которых он встречал в бесчисленных битвах, в пессимистичном прежде характере Харуюки появилась драгоценная новая крупица.
Пускай маленькая, пуская временами почти выпадающая из его поля зрения, но она продолжала светить в глубине его души самоцветом под названием «отвага». Отвага не бояться показываться перед другими, каким бы слабым, бестолковым, уродливым и никчемным он ни был.
Да, проиграть можно. Но позволить себе проиграть он мог лишь после того, как выжал бы из себя весь дух, все знания, все отчаянные усилия до самой последней капли.
Набрав побольше воздуха, Харуюки встал в стойку. Дайн понял, что в его противнике что-то изменилось, и сам вскинул руки, собираясь сражаться всерьез. Сопла на ладонях нацелились на Харуюки, словно пистолетные дула.
Похоже, за один залп противник терял десятую часть раствора, и сейчас его осталось не более семидесяти процентов. Другими словами, спрея хватит на семь атак, но противник и сам наверняка помнил об этом. Что случится раньше — кончится раствор, или прогниет броня Харуюки — они узнают, лишь вступив…
— В бой! — выкрикнул Харуюки и оттолкнулся от земли.
Он несся к противнику точно по прямой. Мгновение спустя Дайн решил, что Харуюки не блефует, и выпустил туман из двух сопел одновременно.
Увернуться Харуюки ни за что бы не успел. Вместо этого он резко затормозил и раскрыл главное оружие Сильвер Кроу, до сих пор дремавшее на спине — его крылья.
Видимо, туман в какой-то степени проникал через внешнюю броню, поскольку тонкие металлические чешуйки тоже покрылись мутными пятнами. Но своей силы они пока не утратили. Харуюки покрепче уперся ногами в землю и взмахнул крыльями вперед, создавая обратную тягу на манер самолетного реверса.
Воздух взревел, и подбиравшееся к Харуюки облако мгновенно сдуло обратно.
— Вуоа?! — уже непонятно на каком языке крикнул Дайн и попытался было защитить лицо, но опоздал.
Немного дезинфицирующей жидкости все же попало ему в глаза.
— Испачка-а-ал! — завопил он, отчаянно протирая линзы.
Конечно же, Харуюки такую возможность не упустил.
— Уо… рья-а-а-а!
Дав полную тягу крыльев, он кинулся вперед на бреющем полете. Пинок левой ногой чуть не вогнал ее в живот Дайна. Раздался глухой удар, и полупрозрачный сосуд прогнулся на пять с лишним сантиметров.
Харуюки наконец-то провел весомый удар, и шкала здоровья противника сильно сократилась. Будь они в обычном бою, Харуюки сейчас попытался бы закрепить успех, начав проводить Аэрокомбо с помощью крыльев, но в битве с таким противником держать крылья раскрытыми слишком опасно. Харуюки уже начал складывать их, собираясь отскочить…
— Не уйдешь! — Дайн перекрестил перед собой руки, испустил из глаз красный свет и прокричал: — «Эйсид Мист»28!
«Спецприем!»
Харуюки изо всех сил попытался выскочить из зоны действия вражеской атаки, но усилия оказались тщетными. Красный туман, вырвавшийся из рук Дайна, распространился раз в десять быстрее по сравнению с обычным, и полностью поглотил Харуюки.