– Нет, что прелестно, – говорила Анна Павловна, – это то, что прусский король пишет ему, что он желает, чтобы г[осподин] Буонапарт нашел для себя приятным пребывание в Потсдамском дворце. Только подумать, что это был дворец великого Фридриха! Что вы мне ни говорите, я не могу объяснить этого естественными причинами. Я вижу упадок и заблуждение самых ясных и великих умов.
– Сударыня, – сказал[2980] сочинитель, – кого [бог] хочет погубить, прежде лишит рассудка, сказал Соломон.
– Я бы желал знать, – сказал Иполит, – увез ли он мозаиковую вазу, которая стоит с правой стороны от двери в Потсдамском дворце, славная ваза. – Сочинитель внимательно смотрел на Иполита в то время, как он описывал понравившуюся ему вазу, и, не дождавшись конца его речи, обратился к Анет.
– Правда, что от Каменского получено письмо, которым он отказывается? – спросил он. Старый генерал вступил в разговор и объяснил что[2981]> Каменский совершенно сошел с ума, что Бенигсен и Буксгевден на ножах, ссорятся и что армией управляет один бог.
* № 88 (рук. № 85. T. II, ч. 2, гл. VIII, IX, XV—XXI).
В 1807 году жизнь в Лысых Горах[2982] мало изменилась.[2983] Только на половине покойной княгини была детская и вместо нее жил там маленький князек, жил там с госпожей Бурьен и нянькой англичанкой.[2984] Княжна кончила свои математические уроки и ходила только здороваться по утрам в кабинет отца,[2985] когда он бывал дома. Старый князь был назначен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, определенных тогда по всей России. Старый князь настолько оправился после возвращения сына, что не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем.[2986] Он был всё такой же, но только чаще в последнее время по утрам натощак и перед обедом находили на него минуты бешенства,[2987] в которые был ужасен для подчиненных и невыносимо тяжел для домашних.
[2988] На церковном кладбище возвышался над могилой княгини новый памятник – часовня с мраморной статуей плачущего ангела. Старик князь однажды зашел в эту часовню и, сердито засморкавшись, вышел оттуда. Князь Андрей тоже не любил смотреть на этот памятник, ему казалось, вероятно, так же как и отцу, что лицо плачущего ангела было похоже на лицо княгини и лицо это говорило тоже: «Ах! что вы со мною сделали! Я всё отдала вам, что могла, а вы что же со мною сделали?». Только[2989] княжна Марья охотно и часто ходила в часовню и, торопясь передавать свои чувства ребенку, водила с собою маленького племянника и пугала его своими слезами.
[2990] Старый князь только что приехал из губернского города по делам службы и, как это обыкновенно с ним бывало, деятельность оживила его. Он приехал весел и был особенно рад приезду сына с гостем, которого он не знал еще лично, но знал по отцу, с которым он бывал дружен.
Князь Андрей ввел Pierr'a в кабинет к отцу и тотчас же пошел на половину княжны Марьи и к сыну. Когда он вернулся, старик с Pierr'oм спорили и по оживленным старым глазам отца и его крику он, Андрей, заметил с удовольствием, что Pierre пришелся по сердцу старику. Они спорили, как и надо было ожидать, о Бонапарте, о котором всякого нового приезжего как будто экзаменовал князь Николай Андреевич. Старик всё не мог переварить славы Буонапартия и доказывал, что он[2991] плохой тактик. Pierre, хотя и много изменивший свой взгляд на своего прежнего героя, всё еще считал его гениальным человеком, хотя и обвинял его за измену идеям революции. Этого взгляда старый князь вовсе не понимал. Он судил Буонапартия только как полководца.
– Что ж по твоему он умно стал теперь задом к морю? – говорил старик, – кабы не Кусеваны (так он называл Буксевдена), ему бы жутко стало.
– В этом то и сила его, – возражал Pierre, – что он презирает предания военные, а во всем действует по своему.
– Да, по своему и под Австерлицем стал между двух огней…
2981
Pierre в азарте ругает всех.
1) Слухи о Пруссии и Каменском. 2) о дипломатических переговорах (вдруг все спор о табакерке) и о антихристе.
2984
У к[нязя] Андрея свое имение недалеко. Отец отделил женино. Он отстроился, но в [180]7-м году переехал.
2987
Чаще он, скрежеща зубами, в эти минуты убегал к себе в кабинет, но ежели он раз уже позволял себе возвысить голос, то, всё более и более разгораясь, он доходил до всевозможных ужасов, от которых едва сын мог спасать его. Однажды он за перевранное приказание, по данной тогда власти главнокомандующим, велел бы расстрелять ротного ополченного офицера, ежели бы сын не спас его.
– Натура сильна, – говорил он сыну, – я шестьдесят лет бьюсь, чтобы переломить ее, и переломлю.
2989
2990
– Молодец – поджигает меня. Другие умные речи говорят, а и слушать не хочется и говорить еще меньше, а с ним всё вспомнил и с отцом твоим походы. Гм х.х.х., что к[нязь] Василий [?] хорош[?] Pierre добродушно засмеялся. Княжна Марья светила глазами, глядя на Pierr'a. Ввечеру с ней завязал разговор о религии, о странниках и монахах. Pierre говорил банальности, что монахи не приносят пользы, что странники и попы не знают евангелия, и сердил княжну Марью [?]. Они ссорились, улыбаясь. Они сами не знали, что они верят одному и тому же. Pierre уехал оживленный к своим добрым делам. Для князя Андрея это был первый толчок жизни.
Князь Андрей не соглашается с ним – спорит, но возвратившись домой, начинает действовать.
Старик отец шутит над ним: экономку возьми.
У Ростовых в деревне веселый отпуск – Борис. Отказ Наташи. Сватовство Берга. Старик посылает к Ростовым, они едут с Ріеrr'ом. Старик несчастен от крепостного [права]. Pierre уехал, Андрей стал делать в именьи то же.
Разговор о Бонапарте. Старик просто ругает (он не может понять нового взгляда), Pierre защищает, хотя и делает упреки за измену революции. Андрей говорит, что он – человек, только умеющий презирать людей и избежавший ошибок от нового устройства, которое дала революция. У нас пучина зла и мерзости. Воспоминания о провианте, интригах, а величие ложь. Аркольской мост – грязь.>
Старик требует его адъютант[ом]. Вечером на прощанье Андрей изливает свою душу.