Въ этой же главѣ являются нѣкоторыя понятія о Уголовной полиціи.
Въ IX главѣ содержатся правила о производствѣ суда вообще. — Необходимость правительствъ или учрежденій она доказываетъ тѣмъ, что этимъ утверждается безопасность гражданъ и для того-то переносъ дѣлъ, по ея словамъ, къ самому Государю учиненъ столь труднымъ. — Затрудненія въ апелляціи къ самому Г[осудар]ю64 учреждены или потому что65 Г[осудар]ь не66 желаетъ безопасности и счастія своихъ гражданъ,(67) или потому что онъ сознаетъ неспособность свою оправдать свои законы. — Далѣе,68 излагая причины разнородности мнѣній судейскихъ, говоритъ, что это происходитъ отъ того, что одни [и] тѣже дѣла бываютъ иногда дурно, иногда хорошо защищаемы, или же еще потому, что во все то, чтò проходитъ69 черезъ руки человѣческія вкрадываются необходимо злоупотребленія. Почему же гражданамъ, страдающимъ отъ этихъ злоупотребленій, не открыть путь къ Монарху? —
Въ этой главѣ весьма много замѣчательныхъ мыслей, какъ н[а]п[римѣръ]: «Разбирая всѣ формальности въ судахъ, встрѣчающіяся въ70 отношеніи трудностей, сопряженныхъ71 съ всякимъ возстановленіемъ правъ72 для Гражданина, мы найдемъ, что этихъ формальностей слишкомъ много; ежели же мы будемъ разсматривать эти формальности въ отношеніи безопасности Гражданъ, сопряженной съ ними, то мы найдемъ ихъ слишкомъ мало,73 и эти трудности суть цѣна безопасности Гражданъ». — Или ея мнѣнія о уничтоженіи пытки. Примѣнять ее только въ томъ случаѣ, когда преступникъ не признаетъ и не отрицаетъ своего преступленія. — Или мнѣніе ее о томъ, почему не должно часто употребляться крестоцѣлованіе, и въ какихъ случаяхъ оное можетъ быть принято. — Мысль о томъ, что важные преступники могутъ избирать74 судей по своему дѣлу, показываетъ ее стремленіе оправдать Монархическую власть и доказать, что свобода существуетъ при повиновеніи законамъ, отъ Монарха происшедшимъ, забывая, что свобода при повиновеніи законовъ, не отъ народа происшедшихъ, не есть свобода. — Послѣднія двѣ статьи прямо заимствованы изъ L’esprit des lois de Montesquieu; въ первой она опровергаетъ древнее Римское постановленіе о томъ, что позволялось судьямъ брать подарки съ условіемъ, чтобы сумма полученныхъ денегъ не превышала бы ста ефимковъ, говоря, что тѣ, которымъ ничего не предлагается, ничего и не желаютъ, тѣже, которымъ что нибудь предложено, желаютъ большаго и наконецъ многаго. — Вторая статья говоритъ о томъ, что конфискованіе пріобрѣтенныхъ имѣній въ пользу Монарха можетъ быть принято75 только при оскорбленiи Величества. По моему мнѣнію, конфискованіе въ пользу Г[осуда]ря никогда не можетъ быть оправдано, ибо, уже не говоря о томъ, что несправедливо наказывать76 дѣтей за преступленія отца, такъ какъ Монархъ въ Г[осударст]вѣ есть все, но не гражданинъ, то и преступленія противъ Величества суть преступленія противъ Г[осудар]я, но не противъ частнаго лица, и по раздѣленію Екатерины преступленій на 4 класса, преступленія противъ Величества принадлежатъ къ 4-му, т. е. нарушаютъ спокойствіе гражданъ, то, выводя наказаніе изъ существа преступленія, мы найдемъ, что наказанія за преступленія [противъ] Величества должны быть лишеніе правъ, отчужденіе отъ общества и вообще лишеніе всѣхъ тѣхъ преимуществъ, которыми77 пользовался преступникъ подъ покровительствомъ законовъ, но отнюдь не есть конфискованіе имуществъ въ пользу Государя. Тѣмъ болѣе, что этаго рода наказанія произведутъ легко въ народѣ ропотъ и побудятъ78 его находить въ каждомъ преступленіи79 болѣе любовь къ корысти, чѣмъ къ справедливости.
21 Марта. Въ X главѣ излагаются основныя правила и80 опаснѣйшія ошибки, касающіяся до Уголовнаго судопроизводства. —
Въ началѣ этой главы она задаетъ себѣ вопросъ. Откуда происходятъ наказанія, и откуда происходитъ право наказывать? На первый вопросъ она отвѣчаетъ: «наказанія происходятъ отъ необходимости охраненія законовъ». — На второй отвѣчаетъ тоже весьма остроумно. Она говоритъ: «право наказывать принадлежитъ однимъ81 законамъ, a дѣлать законы можетъ только Монархъ, какъ представитель всего Г[осударств]а». — Во всемъ этомъ наказѣ представляются намъ постоянно два разнородные элементы, которые Екатерина постоянно хотѣла согласить: имянно, сознаніе необходимости конституціоннаго правленія и самолюбіе, т. е. желаніе быть82 неограниченною властительницей Россіи. Н[а]п[римѣръ], говоря, что въ Монарх[ическомъ] правл[еніи] только Монархъ можетъ имѣть законодательную власть, она принимаетъ существованіе этой власти зa акціому, не83 упоминая84 происхожденія ея. — Низшее правительство не можетъ накладывать наказаній, ибо оно есть часть цѣлаго, а Монархъ имѣетъ это право, ибо онъ есть представитель всѣхъ гражданъ, говоритъ Екатерина.
69