Линии Васильевского острова — это единственные в городе магистрали, каждая из сторон которых имеет собственное название. Такая необычная особенность еще в XVIII веке стала использоваться фольклором для веселых и безобидных розыгрышей. Крикнуть извозчику: «На пересечение 21-й и 22-й линий» — для «золотой молодежи» считалось неким шиком, которым можно было блеснуть перед барышней.
За всю историю Петербурга линии Васильевского острова, за исключением Кадетской, которую в 1918 году переименовали в Съездовскую, ни разу не изменяли своих исторических названий, оставаясь своеобразными памятниками неосуществленной идее. Но в качестве инструмента для осмеяния неизлечимой в советские времена страсти к переименованиям линии Васильевского острова подходили как нельзя кстати. Согласно одному популярному анекдоту, Ленгорисполком принял однажды решение о переименовании линий Васильевского острова. Впредь они должны называться: 1-я — Ленинской, 2-я — Сталинской, 3-я — Маленковской, 4-я — Булганинской, 5-я — Хрущевской. Косая — Генеральной. В другом варианте того же анекдота каждой линии был присвоен порядковый номер одного из съездов партии: 1-го, 2-го, 3-го и т. д. При этом Косая линия должна была называться линией имени Генеральной линии КПСС.
Покидая Васильевский остров, вспомним еще об одном, не столь грандиозном, но все-таки нереализованном проекте. Известно, что большевики в идеологических целях готовы были использовать любой подвернувшийся повод, даже если он попахивал эсхатологическим запашком. Так в середине 1937 года праздновалась 100-летняя годовщина со дня гибели Пушкина. Интеллектуальная, думающая часть общества на это мероприятие откликнулась грустным анекдотом: «В 1937 году Ленинград широко и торжественно отметил столетие со дня гибели Пушкина. Ах, какой это был праздник!» — «Что ж, какая жизнь, такие и праздники».
Подготовка к празднованию приобрела широкий размах. Перекраивалась топонимическая карта не только города, но и страны. Детское Село было переименовано в город Пушкин. Биржевая площадь на Стрелке Васильевского острова была переименована в Пушкинскую. Удостоилась «своей» улицы даже няня поэта. Евдокимовскую улицу вблизи Большеохтинского кладбища, где, по легендам того времени, была похоронена Арина Родионовна, переименовали а Ариновскую. В Ленинграде был объявлен всесоюзный конкурс на памятник поэту. Как известно, в конкурсе победил проект молодого в то время ленинградского скульптора Михаила Аникушина. Реализации проекта помешала начавшаяся Великая Отечественная война. По ее окончанию к проекту вернулись. Но памятнику было определено уже другое место. Если верить городскому фольклору, не сошлись на том, куда будет обращено лицо бронзового Пушкина — к зданию Биржи или к Неве. Спор затянулся, порождая в фольклоре один анекдот за другим. Вот один из них: на конкурсе рассматривается проект «Пушкин с книгой в руке». «Это хорошо, но надо бы немного осовременить», — сказал председатель жюри. Через некоторое время проект был переработан. Он представлял собой Пушкина, читающего книгу «Вопросы ленинизма». «Это уже лучше. Но надо бы поубедительнее». После очередной доработки в проекте оказался Сталин, читающий томик Пушкина. «Очень хорошо, — воскликнул председатель, — но все-таки несколько натянуто». Победил окончательный вариант проекта памятника, на котором Сталин читает «Вопросы ленинизма».
Еще более острым оказался анекдот, в котором были просто объявлены результаты этого замечательного конкурса: третья премия присуждена проекту, где Пушкин читает свои стихи, вторая — Сталин читает стихи Пушкина, первая — Сталин читает Сталина.
Так или иначе, но с 1957 года памятник Пушкину украшает площадь Искусств. А в 1989 году исчезло и последнее упоминание о том нереализованном проекте. Пушкинской площади возвратили ее историческое имя. Она вновь стала Биржевой.