Узнав же, что Верхнеяицкий комендант полковник Ступишин предназначался де Фейерваром в главные начальники сформированных им команд, генерал Рейнсдорп ордером дал знать Ступишину, «что как для поимки известного государственного злодея Пугачева воинских сил собрано в Оренбурге уже немало, при которых и предводителей находится достаточно, то вашему высокородию от своего места отлучаться не для чего». Такие распоряжения генерала Рейнсдорпа, явно указывавшие на нежелание его допустить в деле усмирения волнений посторонних самостоятельных действий, направленных к восстановлению спокойствия, дабы тем как бы оставить за собою одним славу подавления мятежа, естественно, не могли оставаться без влияния на дальнейший ход событий, давая тем возможность бунтовщикам все более и более расширять поле своей преступной деятельности.
Только в первых числах ноября команды, сформированные на Оренбургской линии, прибыли из Верхнеяицкой крепости в Озерную, причем, однако, из состава иррегулярных войск, команд секунд-майора Демидова и капитана Дубинина, 469 человек башкир бежало, дойдя до Ильинской крепости. Поэтому комендант Озерной крепости бригадир Корф мог выступить 8 числа ноября к Оренбургу всего в составе 2404 человек, в том числе регулярных 1395 и иррегулярных 1009 человек[13].
Волнение стало распространяться и на расположенные в Оренбургской губернии заводы чрез посредство подосланных мятежниками лиц. 26 октября, как доносил Верхнеяицкому коменданту Ступишину Янов, управляющий Белорецким заводом Мясниковых и Твердышевых, «крестьянин Матвеев с другими лицами, в том числе и прежде бывший выборный, привезли с собою указ называемого третьего императора; и как в то время для расчета при конторе было много заводских крестьян, Матвеев, подойдя к конторе, закричал: слушайте третьего императора указ! Прочтя этот мнимый указ, спросил крестьян: будут ли они государю служить? На что все заводские крестьяне единогласно отвечали: готовы служить головами. Потом Матвеев приказал заводского прикащика и конторщика схватить, почему крестьяне этих лиц сковали и посадили под караул, а затем по приказанию же Матвеева прекратили заводские работы и подожгли завод, порешив идти в службу к третьему императору».
Предъявленный крестьянам Белорецкого завода указ был нижеследующего содержания:
САМОДЕРЖАВНОГО ИМПЕРАТОРА ПЕТРА ФЕДОРОВИЧА ВСЕРОССИЙСКАГО и прочая, и прочая, и прочая.
«Сей мой именной указ в завод Михаилу Осипову, Давыду Федорову и всему миру мое имянное повеление: как деды и отцы ваши служили предкам моим, так и вы послужите мне великому государю верно, неизменно, до капли своея крови исполняйте мои повеления; исправьте вы мне, великому государю, два мортира и с бомбами и со скорым поспешением ко мне представьте, за что будете жалованы крестом и бородою, рекою и землею, травами и морями, и денежным жалованьем, и хлебным провиантом, и свинцом, и порохом и вечною вольностью. И повеления мои исполняйте с усердием, ко мне приезжайте, то совершенно меня за оное приобретя можете и себе монаршескую милость. И если вы моему указу противиться будете, то вскорости восчувствуете над собою праведен мой гнев и власти Всевышняго Создателя нашего избегнуть не можете. Никто вас от сильные нашея руки защитить не может. 1773 г. октября 17 дня»[14].
Почти одновременно с крестьянами Белорецкого завода стали волноваться и заводские крестьяне Новоникольского завода, принадлежавшего Мосолову, откуда бежавший от преследования крестьян заводский приказчик привез с собой коменданту Озерной крепости указ Пугачева:
САМОДЕРЖАВНОГО ИМПЕРАТОРА ПЕТРА ФЕДОРОВИЧА ВСЕРОССИЙСКАГО и прочая, и прочая, и прочая.