12. Пятое и последнее средство к достижению истинного понимания Священного Писания есть благословенный крест, внутренний и внешний. Искушения учат внимать слову Божию (Ис. 26, 16). Пока человек спокойно проводит свои дни в рассеянных, текущих по заведённому порядку мыслях и чувствах, у него вряд ли появится горячее стремление почерпывать из Священного Писания советы Божии для своего спасения; если он и читает Библию, то по другим побуждениям, без подлинного устремления сердца к Богу. Но едва посетит его Бог какой-либо скорбью – расстройством дел, бедностью, болезнью, или иным чем, – то его внутреннее расположение меняется: он берётся за Писание, начинает усерднее ходить в церковь и т. п. Хотя такое благочестие нередко может быть и лицемерным, но в любом случае из этого видно, что может крест и скорбь. Уже гораздо серьёзнее идёт дело, когда кто при начальном покаянии, Божией благодатью, вводится в болезненное чувствование своих грехов, падшести, нищеты и великой опасности для души. Когда всё это касается сердца человека в истинной своей силе, и ответ на вопрос: что мне делать, чтобы спастись? (Деян. 16, 30) становится для него самым насущным и главным, тогда он обращается к Библии с неизмеримо большим желанием и благоговением. Тогда он смотрит на неё другими глазами; тогда слово Божие отзывается в нём; тогда начинает он понимать Писание, которое до этого было для него запечатанной книгой. Таким-то образом приводит нас внутренняя скорбь к истинному свету.
13. Но на этом наше обучение отнюдь не заканчивается. Нужно всячески хранить себя от этой пагубной ошибки – думать, что ты уже всему научился. Ещё предстоят всевозможные искушения и испытания, внутренняя тьма, страдания и скорби со всех сторон и т. д., – но только из этого рождается чистейший свет и глубочайшее, от одной меры в другую, проникновение в Священное Писание. Даже праведник, если он не имеет опыта, знает мало (Сир. 34, 10); а мы в большинстве своём думаем о себе, что мы-то знаем гораздо больше. Пока не исторгнут человека из этого заблуждения скорби и искушения, он склонен много учить; когда же будет вразумлён ими, то уже далеко не всё сможет сказать (Сир. 34, 12, – как прекрасно передал это Лютер в своём переводе[106]). После таких испытаний человек научается вместе с праведным Иовом налагать руку свою на уста свои (Иов 39, 34) и исповедовать свою немощь и слепоту. И это непременное правило: насколько верующая душа выдерживает крестное испытание, настолько обретает она чистое и основательное познание Бога, себя самой и всех истин Священного Писания, так что по миновании искушений человек от всего сердца восклицает с Давидом: благо мне, что я пострадал, дабы научиться уставам Твоим (Пс. 118, 71)[107]. Посему, кто хочет право уразуметь Священное Писание, тот прежде да уготовится к кресту и страданиям, а иначе он никогда не поймёт слово Божие. Да даст он учащему нас Духу (Ин. 14, 26) ввести себя в истинное покаяние, и да подклонит он свою выю под крестное иго Христово (Мф. 11, 29); тогда несомненно из тьмы воссияет ему свет (2 Кор. 4, 6). Где крест, там свет. Смотри также Сир. 4, 18–21; 6, 25–29.
14. Итак, мы видим, что является главнейшим и абсолютно необходимым средством и путём для достижения правого и основательного разумения Священного Писания – именно эти пять классов небесного училища. Ибо душа, наученная 1) молитве, 2) исполнению того, что она уже познала, 3) самоотвержению, 4) внутрь-собиранию и 5) несению скорбей становится всё более способной к восприятию божественного просвещения, ибо таким образом отверзается и проясняется, пробуждаемый неложным светом истины, её чистый приимательный ум[108], или око души (Еф. 1, 18). Этот божественный свет, которому приобщается человек, просвещает не только рассудок (как того желало бы самолюбие – чтобы всё знать, говорить и писать и тем самым услаждать себя), но, будучи помазанием от Святого (1 Ин. 2, 20), всё более и более пронизывает собой и прочие силы души, то есть всего человека, освящая его и исполняя опытным познанием истины.
106
[Приводимый Лютером стих отсутствует как в русском, так и в современном немецком тексте Книги Премудрости Иисуса, сына Сирахова.]
107
Это опытно дознал и выразительно исповедал на смертном своём ложе богонаученный муж Андре Ривье, перенесший тяжкие телесные и душевные страдания. Так он молился Богу: «Ты – Учитель душ. Я научился богословию в эти десять дней, когда Ты посетил меня, больше, нежели во все прошедшие пятьдесят лет, когда я ничего в нём не понимал. Ты соделал, что я вошёл в себя самого. Доселе я был не во мне; я был в мире сем. Ныне я в школе Бога моего; Он учит меня совсем иначе, чем это делали все доктора богословия, чтению которых я отдал столь много времени. Сколько же суеты во всём, что исходит от человеческого духа!» и т. д. Ах! если бы люди отдавали себе в этом отчёт в своё время! [
108
[В нем.: «leidentlicher Verstand», «страдательный (то есть противоположный активному) ум». Аналогия: соотношение действительного и страдательного залога в грамматике. Для перевода употреблено славянское слово, которое шире, чем русское «принимающий». «Приимательный» – принимающий (воспринимающий) действие совне без своего содействия. Со стороны принимающего требуется лишь несопротивление тому, что даётся, и «освобождение места» для принимаемого дара.]