С тем, что полноценная наука обязательно включает в себя активное взаимодействие между практикой и чистой теорией, нелегко примириться как теоретикам, так и прикладникам. На психологическом факультете Пенсильванского университета мне каждую неделю приходится вспоминать, как неодобрительно относятся к прикладной психологии теоретики, но я и не подозревал, насколько скептически относятся к науке практики, пока в 1998 году не стал президентом Американской психологической ассоциации. За меня было отдано рекордное число голосов, и я объяснял свой оглушительный успех тем, что мои изыскания попали в зазор между наукой и практикой и это привлекло на мою сторону и ученых, и клиницистов. Знаковым оказалось масштабное исследование эффективности психотерапии, которое я провел для Consumer Reports в 1995 году. В ходе него при помощи точных статистических инструментов было установлено, что в целом психотерапия результативна, но, как ни странно, положительные результаты нельзя связать с каким-либо одним определенным методом или с терапией конкретных расстройств {32}. Эту новость радостно встретили рядовые практикующие психологи, которые применяют все виды терапии для лечения всех видов расстройств.
Приехав в Вашингтон как президент Американской психологической ассоциации, я оказался в привычной роли. Для ведущих психологов-практиков я был тем же волком в овечьей шкуре, что и для коллег-теоретиков. Я никак не мог запустить свой первый проект, посвященный научно обоснованной психотерапии. Стив Хайман, в то время директор Национального института психического здоровья, сказал, что может изыскать 40 миллионов долларов в поддержку моей инициативы. По-настоящему воодушевленный, я встретился с членами Комитета содействия профессиональной практике, высшего совета независимых терапевтов, обычно (за исключением моего случая) решавшего исход выборов. Я обрисовал преимущества, которые сулит использование научных доказательств эффективности, но двадцать авторитетных слушателей внимали мне с все меньшим энтузиазмом. Судьбу проекта решил Стэн Молдавски, один из самых закоренелых консерваторов, обронивший: «А что, если доказательства не в нашу пользу?»
Позже один из союзников Стэна, Рон Левант, сказал мне: «Ты в большом дерьме, Марти». В действительности, из этого столкновения родилась позитивная психология, попытка примирить независимую практику и научно обоснованную терапию. В 2005 году, думая о напряжении между прикладниками и теоретиками, я согласился возглавить Центр позитивной психологии при Пенсильванском университете и учредить новую ученую степень – магистра прикладной позитивной психологии (MAPP)[8], которая соединила бы последние достижения науки с их практическим применением.
Глава 4
Обучение благополучию: волшебство MAPP
…Я оказался на перекрестке,
Где искал лишь кров ненадолго.
Но, отложив свою ношу и сбросив свои башмаки,
Я заметил, что это место не похоже на те, что я видел.
Воздух был пронизан гостеприимством,
И все охвачено оживлением.
Я знакомился с путниками,
Не чувствуя сомнения или страха,
Но искренне и с оптимизмом.
В их глазах я встретил то, чему не знаю имени,
Но что кажется мне таким знакомым.
Здесь мы делились всем и ободряли друг друга,
И праздновали изобилие жизни…
Я хочу, чтобы в мировом образовании произошла революция. Молодым людям нужно осваивать профессиональные навыки, и последние двести лет система образования решает эту задачу. Сегодня мы можем дополнительно обучать их навыкам благополучия, тому, как чаще испытывать положительные эмоции, наполнить жизнь смыслом, улучшить отношения с окружающими и достичь большего. Навыкам благополучия следует обучать в школе каждой ступени, эта мысль получит развитие в следующих пяти главах. В этой главе я рассказываю о магистратуре по прикладной позитивной психологии, о программе и преподавателях. Глава 5 посвящена школьным урокам благополучия. В главе 6 излагается новая теория интеллекта, а в главах 7 и 8 – история сотрудничества с армией США. Наша цель – сделать так, чтобы новое поколение процветало.
Хотя мне доводилось преподавать в университете, магистратуре и старших классах, мой самый замечательный педагогический опыт – десять лет преподавания позитивной психологии. И не только мой: коллеги со всего света делятся похожими чудесными историями. Таким образом я пытаюсь подойти к разговору о том, почему традиционное обучение часто неудачно и чем выдается в этом ряду позитивная психология, то есть о программе MAPP и ее «волшебных» компонентах.