Таким образом, данный говор повторяет особенность отдельных говоров Владимирско-Поволжской группы произносить гласные типа [ӓ] вместо [е] в соответствии фонеме ⟨е⟩. Эта особенность слабо реализовалась во владимирских говорах, выступая по материалам не в каждом говоре, а в тех говорах, где отмечалась, представлена единичными примерами[8]. Поэтому, только рассматривая эти говоры как единый диалект, можно было в повторяемости единичных примеров с гласными [еа], [ӓ], [а] вместо [е] увидеть закономерность, неслучайность этих отступлений. Тот же тип отступлений более отчетливо просматривается в говоре Взглядов. Уже нет никаких сомнений, что группа гласных [еа], [ӓ], [а] появляется вместо [е], а не [о], так как [о] в соответствии ⟨о⟩ почти не нарушается, а если и нарушается, то только за счет [е].
Все случаи, где отмечен гласный типа [ӓ], он замещает [е] по происхождению из *е̌ или *е, *ь перед исконно мягким согласным. Знаменательно, что он встречается и перед мягкими согласными, что может означать его возможность заменять все гласные неверхнего подъема при переходе к полному неразличению, что соответствовало бы системе сильного яканья. Данный говор находится на границе с акающими говорами Псковской группы, имеющими после мягких согласных сильное яканье. Однако не только этим соседством объясняется подобное направление развития. Как показывают владимирские говоры с теми же отступлениями, сама система позволяет сближать гласные типа [ӓ] и типа [е], не нарушая еще, как правило, системы различения, поскольку звуки типа [ӓ] в соответствии ⟨е⟩ обычно не совпадают с [а] в соответствии с ⟨а⟩. Только при переходе к аканью, т. е. к полному неразличению, звуки типа [ӓ] легко совпадут с [а] в один гласный, который будет произноситься вместо всех гласных неверхнего подъема — [о], [е], [а]. При этом осуществление общерусской тенденции к консонантному строю звуковой речи будет реализовано, хотя и не так, как в литературном языке.
Неразличение гласных неверхнего подъема являлось, видимо, общей чертой всех русских говоров, в которых происходило ослабление безударных гласных, а ударение становилось силовым. Это связано, возможно, с тем, что в безударных слогах место образования гласных неверхнего подъема было и остается менее определенно, более свободно и, следовательно, более вариативно, чем у гласных верхнего подъема. Поэтому звуки безударного слога в соответствии ⟨о⟩, ⟨е⟩, ⟨а⟩ слабо между собой противопоставлены и легко сближаются между собой, совпадая в конечном результате в одном. Гласный в соответствии ⟨о⟩ также относится сюда и легко совпадает с [е] или с [а], теряя свою напряженность, связанную с его огублением: при редукции и большей, чем ударенный слог, краткости безударного слога огубление гласного исчезает, так как для него нет ни времени, ни необходимой напряженности. Совпадение гласных ⟨о⟩, ⟨е⟩, ⟨а⟩ в звуке типа [ӓ] или [е]-открытом является, таким образом, самым естественным фонетически-оправданным результатом ритмико-интонационного строения слов с неразличением гласных неверхнего подъема. Для совпадения гласных неверхнего подъема и ⟨и⟩ в предударном слоге нужны какие-то добавочные условия лингвистического или экстралингвистического порядка.
Но все это (т. е. переход в сильное яканье, элементы которого как будто намечаются в говоре Взглядов) возможно только с изменением силового распределения слогов в слове. В говоре Взглядов предударный слог имеет силу и длительность, которые позволяют различаться в нем тем же гласным, что и под ударением. Появление гласных типа [ӓ] вместо [е], свидетельствующее об элементах неразличения, начинается в говоре Взглядов только при большем ослаблении предударного слога, т. е. при изменении характера слогового ударения (что, по свидетельству Н. Н. Пшеничновой, отмечается в говоре).