— Как что? Грибы, огурчики.
— То есть?
— Ну, вот в этом чане у нас типа опята, в этом типа грузди. Ну а в этих огурчики разных сортов: малосольные, соленые, маринованные.
— А зачем их промывать-то?
Равиль щурится хитрыми татарскими глазенками:
— Так ведь надо. От запаха избавиться, от цвета. Неделя минимум проточной воды. Изнутри чаны покрыты латексом.
— Зачем?
— Да раньше в них кислота какая-то была, привкус у воды.
Но с покрытием правильно все сделали, почти не заметно.
Оказывается, опята и грузди — это шиитаке из Вьетнама. Есть на берегу моря деревни. И возле них сточные пруды, в которые стекает канализация. Социалистические кооперативы выращивают на этих полях грибы. Засыпают всяким мусором, гниющими водорослями, которые море выбрасывает после сильных дождей. Получается питательный субстрат. Грибы растут быстро и обильно. Но слегка пованивают говнецом. Их собирают в синие пластиковые бочки. Типовые, оказывается, они, двухсотлитровые. Заливают морской водой и отправляют в порт. Там ими забивают контейнеры, и по морю-океану — в Россию.
Брокеры растаможивают, транспортники везут на Ижорский завод. В цеху их вываливают в чаны и промывают. Десять дней в проточной воде. Через полторы недели получается абсолютно безвкусный продукт. Только с запахом латекса. Опять в банки кладут пряности, плещут уксус, сахара добавляют чуток и консервантов. И закатывают в банки. Затем автоклав, все как положено, и этикетка «Русский лес». Опята отборные. Грузди элитные… Маринованные, соленые. Все, что душа пожелает! ГОСТы-фигосты, медали за качество, знаки выставок, санитарные сертификаты. Ох, дядя Коля из забытого детства моего! Знал бы старый, как нонче грибочки делают. Точно бы не поверил. Кстати, всю жизнь работал технологом на фабрике Крупской, конфеты делал. Готовил божественно! Оттого моя тетя замуж за него и вышла, хоть любила другого. Да вот любимый погиб в лагере. После войны. В плен он сдался…
Я вам не буду рассказывать про рестораны «Русской идеи», про другие производства. И про огурчики. С ними еще хуже. Хватит вам про грибочки. А то вообще даже в рестораны ходить не сможете! А поработать я с имиджем клиентов так и не успел. Арестовали их в тот же день. ФСБ. И все производства отобрали. Переписали на кого-то. Думаю, клиенты особо и не переживали. Выпустили их под подписку до суда, и они смылись, естественно, за границу. Интерпол уже восемь лет найти не может. А поля в Краснодарском крае забрали Цапки[633]. Само собой! Кто ж еще?
Вкладчиков-инвесторов кинули. В офисе на Невском сейчас модная адвокатская контора. Кстати, сокурсник Путина ее возглавляет…
ВОЛШЕБНИК ИЗУМРУДНОГО ГОРОДА
Bолодя Кропачев был врачом скорой помощи. В самом начале девяностых развелся с женой, тоже врачом. Что-то не поделили в жизни. Вовка сам не питерский, из глубинки. Выписался из квартиры, оставил мебель, телевизор, вообще все. С работы уволился — какая тут работа, если без дома. Забрал палатку, спальник и поехал в Лосево[634]. Жить. Как бомж какой! Пожил в лесу месяц, рыбу половил вдоволь, грибы пособирал. В то время еще можно было чувствовать себя свободно в лесу — это уже потом, году в девяносто четвертом, стали там черти шалить: зэки откинувшиеся, барыги, которых на счетчик выставили, от братков по лесам гасились, бродяги промышляли воровством. А Володя застал благоприятное время — лес еще принадлежал таким, как он, туристам-гулякам.
Кропачев был опытным: быстро обустроил лагерь на берегу Вуоксы, поставил шатер-палатку, нашел старый финский колодец. Баньку полевую соорудил. Знаете, как это делается? Я вам расскажу: складывается куча камней — большая, почти в человеческий рост. А вокруг что-то вроде вигвама из жердей, но так, чтобы можно было переносить. Разводится большой костер — прямо вокруг камней. И когда бревна-сушины прогорают, над кладкой ставится этот самый вигвам. Обтягивается полиэтиленом, брезентом — ну что под руку попадет. Главное, чтобы полностью закрывал. И внутри банька по-черному. Красота! Попарился — и в озеро. Стали к нему приезжать на выходные друзья с подстанции скорой. И подруги. Медицинская жизнь такая на скорой — много неженатых, а еще больше незамужних. Продукты из города привозили, ну и выпить, конечно, — спирт-то всегда имеется у докторов. Вскоре образовался клуб — типа знакомств — и веселая компания, собиравшаяся на берегу Вуоксы постоянно: график-то скользящий, выходные разбросаны по неделе. И было всем весело и хорошо.
Когда настала поздняя осень, Володя пошел к командиру войсковой части неподалеку. Дай, говорит, кунги ненужные. Это такие фургоны на военных грузовиках. Ну там обычно какие-то рундуки, как у матросов, койки типа. И стойки под аппаратуру или стеллажи для инструментов. Ну хоть парочку! Будем зимний турклуб делать.
633
Цапковская организованная группа в Краснодарском крае. Основатели — братья Николай и Виктор Цапки. С начала 90-х годов держали под полным контролем Кущевский и Ленинградский районы Краснодарского края. Рэкетировали бизнесменов, избивали косо посмотревших на них жителей, насиловали старшеклассниц, организовывали заказные убийства оппонентов. В 2010 году убили 12 человек в доме фермера Аметова, включая малолетних детей. Сергей Цапок и его подельник Сергей Цеповяз были активистами партии «Единая Россия». Цапковская группировка имела тесные связи с детьми генпрокурора России Юрия Чайки. Сергей Цапок в качестве муниципального депутата присутствовал на инаугурации президента России в Кремле. Был осужден на пожизненный срок лишения свободы, умер от инфаркта в возрасте 38 лет в местах лишения свободы.
634
Поселок в Ленинградской области, до 1948 года — Кивиниеми. Находится на берегу реки Вуокса.