— Виконт де Бражелон, envoy[10] герцога Орлеанского при дворе ее величества королевы Марии Медичи, — представился вельможа. — Приходится присматривать за мальчишками…
При этих словах де Вард вырвался из рук удерживающих его дворян королевы-матери.
— Не смейте называть меня мальчишкой! И вообще, какого черта вы здесь распоряжаетесь, Бражелон! — подскочил он к вельможе. — Что вы себе возомнили? Убирайтесь к своему господину в Орлеан и не лезьте в чужие дела!
— А у вас действительно слишком длинный язык, виконт, — спокойно сказал вельможа .
— Вы смертельно оскорбили меня, Бражелон! Я вызываю вас на дуэль! — не унимался де Вард.
— К вашим услугам. Как только обстоятельства позволят. Но не здесь и не сейчас, — де Бражелон повернулся спиной к разъяренному виконту и направился в сторону оранжерей.
Наблюдавший все происходящее с иронической улыбкой Атос небрежно бросил:
— Конечно, удобнее и безопаснее вызвать пожилого человека, чем лейтенанта, только что с такой легкостью обезоружившего вас…
Виконт де Вард взвился, как от пощечины, но не успел ничего ответить — друзья уволокли его в замок.
Де Бражелон, услышав голос Атоса, остановился, вгляделся и вдруг, распахнув объятия, буквально бросился к нему.
— Милый граф! Вы ли это? Позвольте мне обнять вас. Великий Боже! Как я счастлив видеть вас живым и здоровым! — с этими словами он обнял Атоса и дважды расцеловал его.
Атос растерянно улыбнулся, хотел что-то сказать, но виконт де Бражелон взволнованно продолжал:
— Мы все были убеждены, что вас нет во Франции. Мы полагали, что вы уехали в Швецию, к этому воинственному Густаву, нашему давнему союзнику. Конечно, я понимаю, вас взбесило несправедливое решение суда — лишить вас поместья, поправ все сеньоральные права только из-за того, что вы воспользовались древним правом графов де Ла Фер[11] …
— Дорогой дядюшка, я бесконечно рад вам, но прошу не называть меня прежним именем. Дело в том, что я не смог жить вдали от Франции и обратился к бедняге Шале,[12] — тогда он еще был в силе — и он рекомендовал меня де Тревилю. Так я скрылся под голубым плащом мушкетера под именем Атос.
— Атос… — повторил виконт, запоминая и как бы привыкая к странному имени вновь обретенного родственника.
— А вы служите этому Орлеанскому принцу? — спросил в свою очередь Атос.
Де Бражелон немедленно отреагировал на интонацию, с которой Атос произнес слово "этому".
— Увы… Как вы, конечно, знаете, поместье Бражелонов находится неподалеку от Блуа и расположено частично на землях герцогства Орлеанского, так что в известном смысле я — вассал принца… Да Бог с ним… Как я рад видеть вас все таким же молодым, бодрым, элегантным, дорогой граф.
— Не стоит так часто повторять мой титул, дядюшка. Его знают лишь мои друзья, де Тревиль и король.
— Немного странно звучит… — виконт замялся и повторил: — Атос… Не знаю, известно ли вам, дорогой племянник, что нас осталось на свете всего двое из рода Ла Феров. Мой сын погиб в бою…
— Простите, дядя, я не знал. Примите мои соболезнования…
— Он был изрядным повесой и не оставил мне внуков, — виконт умолк и Атосу показалось, что глаза Бражелона увлажнились. — Берегите себя, граф, на вас вся надежда. Наш пращур служил еще Карлу Великому. Было бы обидно, если один из древнейших родов Франции пресечется… — С этими словами виконт обнял Атоса, прижал к груди.
— Но почему я ни разу не встречал вас при дворе короля, дядюшка? — спросил Атос. — По долгу службы я бываю при дворе через день, но ни разу не видел вас в Лувре.
— Видите ли, дорогой гр… простите, Атос, у меня сложные отношения с кардиналом.
— Настолько сложные, что вам небезопасно появляться в Париже?
— Д'Артаньян! — раздался на весь двор громовой голос маршала д'Эстре. Он спускался по центральной лестнице медленно и торжественно, печатая шаг на каждой мраморной ступеньке, словно хотел пересчитать их все и боялся сбиться со счета. В руках он держал массивную шкатулку, изукрашенную накладками из бронзы.
Прежде чем откликнуться, д'Артаньян подумал: "Видимо, удалось "почтительно истребовать".
— Я здесь, мой маршал!
— Не откажите в любезности, лейтенант, положить эту шкатулку в свою седельную сумку. Мой Россинант не выдержит моего веса и веса этого ящика Пандоры.
Д'Артаньян принял из рук маршала шкатулку и пошел к лошадям.
— Видимо, нам пора прощаться, — сказал с невыразимой печалью Бражелон, и они обнялись. — Надеюсь, времена изменятся, и нам удастся еще встретиться за дружеским столом…
11
Виконт де Бражелон ссылается на описанный в романе А.Дюма "Три мушкетера" эпизод, когда граф де Ла Фер был подвергнут наказанию за то, что воспользовался древним правом синьора вершить суд за преступление, содеянное на его земле.
12
Шале — Анри де Талейран, маркиз де Шале (1599-1626) — фаворит Людовика XIII. Казнен по подозрению в заговоре против кардинала Ришелье. По сути, он был предан своим королем.