Вот уже долгие годы идет на радиостанции обкатка новых и новых способов и методов системной добычи разведданных. Метод «мозаики»[2] осточертел всем. Какая тут система, когда все на случайностях! Патрициев из ЦРУ можно понять: все ведущие отделы возглавляются кадровыми сотрудниками, прошедшими блестящую школу политической разведки, а объем и ценность поступающей из радиостанции информации явно недостаточны...
— Ты подошли ко мне этого парня, Серж. Как его, кстати?..
— Горелов, Довлат Горелов.
— Горьелоф, м-м, Горелофф, тьфу, черт! Как можно выговаривать такие твердые звуки! Сколько лет с вами, русскими, а не привыкну. Язык сломаю, точно сломаю! — Макс снова вздрогнул в коротком хохотке и сглотнул остатки теплого пива.
2
Нет ничего опаснее и неприятнее, чем пробираться через пограничную зону. КПП на входе в нее обогнул, кажется, удачно, но путь до границы — сплошная мука. За каждой елкой мерещится человек в зеленой фуражке. Хотя особенно бояться и нечего. Погранзона — территория далеко не безлюдная. Кругом деревни, а в них жители. Если даже кто-нибудь остановит и спросит, как он тут оказался, всегда можно сослаться на то, что забрел сюда случайно, заблудился, собирал грибы и заблудился, теперь ищет путь домой. Поди докажи, что это не так. Как главное доказательство тому — с ним лукошко, а в нем грибы.
С погодой сегодня повезло. Дождь, мокрище, ветер. Пограничники тоже люди, сидят, наверное, греются. В такую сырость по лесу не разгуляешься. Да кто их знает, этих пограничников, выйдут сейчас из вон тех кустов, наставят автоматы... Но с погодой действительно повезло. Давно он ждал такой погоды.
Скоро должна быть граница. Успеть бы до нее до рассвета: августовская ночь коротка. Спешить тоже надо осторожно — под ногами капканами щелкают сучья, и хоть сырость, ватой повисшая в воздухе, смягчает звуки, скоро граница, а там дозоры...
Фосфорная, тускло-зеленая стрелка компаса наконец вывела Горелова из леса на широкую поперечную просеку, и он понял: впереди КСП — контрольно-следовая полоса. Лег под дерево, чтобы отдышаться и успокоиться, несколько минут вдыхал полной грудью густой ночной воздух, широко раскрыв рот и раскинув по хвойным колючкам руки.
Вот и пришел его, Довлата Горелова, час, долгожданный и выстраданный. Довлат постиг давно, что жизнь человека — как гигантские соревнования по ориентированию в потемках. Бежит каждый в одиночку по ночному лесу, вооруженный лишь компасом и выделенными ему природой силами и возможностями! Бежит, спотыкаясь о кочерыжник, царапая тело и душу, спешит от ориентира к ориентиру, к которым стремятся все бегущие по жизни люди. Называются эти ориентиры — Благополучие, Достаток, Свобода, Власть, Слава... Некоторые легко находят эти ориентиры, потому что у них надежные компасы и сильные ноги. Большинство путается в сумрачных дебрях, долго пробирается от пункта к пункту, ругает свой компас и выбранный им путь. Кто-то совсем сбивается с дороги, плетется куда-то в сторону, а кое-кто ломает ноги о бурелом или вязнет в болотах, погибает.
Путь Горелова хоть и не из простых, но он прям и продуман и ведет точно к очередному ориентиру. Нет в нем и полградусного отклонения от взятого давно уж азимута. Путь этот пролег сегодня через границу...
Ну, кажется, все в порядке. Кругом только вязкая сырость, легкий стук капели с вымокшей хвои и шуршание ветра о верхушки осин. Пора трогать. Ох и спорт сейчас начнется! Не один километр бегом отмахать придется. Сначала пулей через эту чертову КСП, потом нейтральная полоса, где, как утверждал знаменитый бард, растут цветы необычайной красоты. Хрен с ними, с цветами. Век бы их не нюхать, взять бы лучше крылья какие-нибудь да перелететь через все эти проклятые хитрые рогатки, именуемые государственной границей, и оказаться прямехонько на западной стороне.
Неужели через несколько минут позади останется все, что методично топтало и коверкало его, Горелова, душу и литературный талант: Союз писателей, издательства, долги, завистники, работа, жена Рита, которая не смогла понять его и оценить... Неужели через какие-то тысячи шагов спадет с него обрыдлый груз прошлой пустой, мелкой и ничтожной жизни. Господи, скорей бы!
Зябко поеживаясь, стуча от промозглости и волнения зубами, Горелов высунулся из-под елки. За шиворот с хвои потекла вода, он съежился, затряс головой и оттого уколол щеки об иголки и сучки. Поскорее бы кончалась вся эта мерзость! Он выполз из укрытия на четвереньках, будто зверь из берлоги, разбуженный ранней весенней водой, весь промокший и озябший, настороженно и-чутко огляделся. Все спокойно. Только темень, дождь и ветер. Нигде ни луча фонарика, ни человеческого шепота. С богом!
2
Метод «мозаики» — получение полного объема интересующей разведку информации путем подбора отдельных фактов. —