Он послушно кивнул.
— Как хотите.
Мы зашли в первое же попавшееся бистро, и там, у стойки, выпили по стакану божоле. Я подождал, пока месье Понсе поставил свой стакан, чтобы спросить:
— Вы все таки не верите, что ваш хозяин играл на скачках?
Он искренне возмутился:
— Что за глупость! Он!
— Месье Понсе, я в этом почти уверен.
— Я не могу в это поверить.
Я достал из кармана бумаги, найденные Эстушем.
— Тогда, месье Понсе, взгляните сюда.
Он посмотрел.
— Что это?
— Имена лошадей, на которых ставил ваш хозяин, и ставок, которые он делал. Как видите, — составлено им собственноручно.
Пораженный, он читал и перечитывал эти клички и цифры, которые, казалось, совсем сбили его с толку. Слышно было только его тихое бормотание:
— Это невозможно… только не господин Ардекур… это невозможно…
Я забрал бумаги и спрятал их в карман.
— Месье Понсе, не могли бы вы сказать, в каком банке месье Ардекур держал свои сбережения?
— В банке Сен-Серван, улица Жеранте.
— Вот видите, месье Понсе, не так уже трудно время от времени говорить правду?
Утром следующего дня, отлично выспавшись в комнате на Крэ-де-Рош, я направился на встречу со своими полицейскими, ожидавшими меня в кабинете комиссара 1-го округа, и поскольку у меня не было для них никаких заданий, они принялись за свое обычное занятие — чтение газет. Сам же я пошел в банк, в котором Ардекур хранил свои сбережения.
Директор банка Сен-Серван показался мне человеком из давно забытого прошлого, из мира, исчезнувшего еще во времена первой мировой войны. От него так и веяло духом высокого сознания, ответственности и гордости за свою работу. Черный двубортный пиджак, брюки в полоску, жилет и стоячий воротник рубахи дополняли облик безупречного буржуа. Меня он принял приветливо, хотя и слегка высокомерно, что, признаю, внушало мне доверие.
— Месье, позвольте вам заметить, что вы принадлежите к той категории людей, которых мы, банкиры, не очень любим видеть в наших заведениях.
— Не беспокойтесь, месье директор, мне нужны всего лишь небольшие сведения.
Брови его сразу же нахмурились.
— О ком-то из моих клиентов? — и в его голосе послышалась дрожь негодования от того, что его могли заподозрить в возможности выдать чей-то секрет.
— Речь идет о месье Ардекуре.
— Ах… этот бедный Ардекур… какой плачевный финал… С его стороны, это недостойный поступок… Я бы никогда не подумал, что он способен на такое! Что бы вы, собственно, хотели о нем узнать, месье?
— Просто, были ли на его счету деньги или он был закрыт.
— Закрыт? Нет, это вовсе не в правилах наших клиентов. Но, тем не менее, я сейчас же запрошу сведения о счете месье Ардекура.
Он нажал на кнопку, и в кабинете появилась персона неопределенного возраста, меньше всего похожая на тот тип женщин, к которому мы обычно относим секретарш.
— Будьте любезны, мадмуазель Матильда, проверьте счет месье Ардекура.
— Хорошо, господин директор.
Она выскользнула из кабинета, словно тень. В ее отсутствие я попытался расспросить директора о состоянии дел Ардекура, стараясь включать в свою речь как можно больше вежливых фраз:
— Не знаете ли вы случайно, месье, имя нотариуса, который занимался капиталами Ардекуров?[129]
— О, конечно! Этим занимался метр[130] Гажубер Он живет на улице Сен-Жан. Если вам нужно о чем-то справиться у него и если это не очень личное, можете позвонить из моего кабинета, господин комиссар, пока мадмуазель Матильда принесет нужную справку.
— Вы весьма любезны, месье директор, и я с удовольствием воспользуюсь вашим предложением.
Владелец кабинета по селектору попросил кого-то из служащих связать его с нотариусом. Как только это было сделано, он после многочисленных приветствий объяснил суть дела. Затем передал мне трубку.
— Алло, метр Гажубер?
— Да, я.
— Метр, вас беспокоит комиссар Лавердин из Национальной Безопасности.
— Да, слушаю.
— Метр, я прошу вас ответить, не знаете ли вы о крупных долгах вашего покойного клиента, месье Ардекура?
— У Ардекура? Долги? Ну, месье комиссар, сразу видно, что вы его не знали. Нет, уверяю вас, у моего клиента, месье Анри Ардекура, никогда не было ни единого долга и ни единого не оплаченного векселя Этого вам достаточно?
— Вполне, метр, благодарю вас.
Едва я положил трубку, как вошла мадмуазель Матильда и протянула директору лист бумаги Он взглянул на него.
129
Во Франции нотариусы занимаются помещением капитала их клиентов в биржевые и банковские операции.