В просветительской идеологии вопрос о положении женщины в обществе занимал одно из главных мест и вызывал наибольшие разногласия. Одновременно с публикацией статей Мувайлихи в «Мисбах аш-Шарк» в Египте вышли публицистические книги Касима Амина (1865—1908) «Освобождение женщины» (1899) и «Новая женщина» (1901). Их автор, юрист по профессии, учившийся во Франции, исходил из убеждения, что униженное положение женщины в обществе, являясь нарушением естественного права человека на свободу, имеет роковые последствия для всего общества, ведет нацию к упадку. Выход этих книг вызвал раскол в рядах самих просветителей. Против Касима Амина была развернута яростная кампания в газетах, издаваемых близкими ему людьми — в «Ал-Муаййад» шейха ‛Али Йусуфа и «Ал-Лива» Мустафы Камиля, и лишь очень немногие выступили в его поддержку.
В постмувайлиховской египетской прозе романтического направления образ «падшей женщины», вызывающий жалость и сочувствие, становится знаковым. Пересказанный (по подстрочному переводу) в 1915 г. Мустафой ал-Манфалути роман Дюма «Дама с камелиями» пользовался огромным успехом, неоднократно инсценировался, экранизировался и вызвал множество подражаний, адаптированных к египетской действительности. А героини произведений реалистической литературы, искавшие свободы и пытавшиеся самостоятельно зарабатывать на жизнь, долго еще не находили иного пути кроме торговли своим телом (например, в романах «каирского» цикла Нагиба Махфуза 1940—1950 годов).
Именно бытописательский пласт «Рассказа», типичные для египетской действительности ситуации и персонажи оказались востребованными новеллистами новой школы 1920-х годов: Махмудом Теймуром (1894—1973), Махмудом Тахиром Лашином, Йахйей Хакки (1905—1993), решавшими задачи создания национальной и реалистической литературы и ориентировавшимися прежде всего на произведения Мопассана и Чехова. Попытки продолжить макамную традицию в художественной литературе серьезного успеха не имели. Написанные в макамном стиле «Ночи с Сатихом» (1906) Хафиза Ибрахима и «Ночи с призраком» (1912) Мухаммада Лутфи Гум‛а, несмотря на присутствие в них «необычного», экзотического героя, не достигали уровня художественного произведения, остались циклами статей-диалогов на злободневные общественные темы. Садж‛ еще какое-то время сохранялся в публицистике, а в настоящее время к нему нередко прибегают авторы сатирических фельетонов.
Выход в свет романа Мухаммада Хусейна Хайкала (1888—1956) «Зейнаб» (1912), в героине которого, египетской крестьянке, автор попытался воплотить руссоистский идеал «естественного» человека, обозначил собой решительный поворот в сторону освоения художественного опыта европейского романа. Этот поворот не обошелся без потерь: романтический образ Зейнаб в романе Хайкала наделен скорее чертами героини «Новой Элоизы» Руссо, нежели девушки из египетской деревни. Подобные же упреки египетские критики высказывали и относительно Санийи, героини романа Тауфика ал-Хакима (1898—1987) «Возвращение духа», написанного автором в 1926 г. в Париже[58], и героинь других ранних египетских романов современного, т. е. европейского типа. «Обратное движение» — попытки «арабизации» арабского романа путем воссоздания жанровых форм и стилистики арабской средневековой прозы — началось в 50-е годы, точнее, с появления в 1959 г. газетного варианта романа Нагиба Махфуза «Сыны нашей улицы», стилизованного под народный роман-сиру (жизнеописание героя). Позже эти попытки вылились в целое неотрадиционалистское течение не только в египетской, но и в других арабских литературах.
58
Роман был опубликован в Каире в 1933 г., переведен на русский язык М. А. Салье в 1935 г.