— Похоже на то. Потому что вскрытие также показало, что незадолго до смерти миссис Кеппнер съела кусок торта.
— И торт сдобрили ядом?
— Я склонен думать, что да, потому что детективы нашли торт с вырезанным из него куском в морозильнике мисс Уэйбрайт. Аккуратно завернутым в алюминиевую фольгу. А проведенным анализом в этом торте выявлен тот же яд, что стал причиной смерти миссис Кеппнер.
Мисс Трооп задумалась.
— И как Леона попыталась вывернуться?
— Она заявила, что никогда не видела этого торта и уж конечно не пекла его.
— Ей поверили?
— Выяснилось, что приготовлен он по оригинальному рецепту, приведенному в кулинарной книге, которую мисс Уэйбрайт только готовит к печати.
— Вероятно, книгу эту никогда не опубликуют.
— Наоборот, — возразил Эренграф, — я уверен, что издатель утроит первоначальный тираж, — он помолчал, вздохнул. — Как я понимаю, мисс Уэйбрайт тяжело переживала разрыв с мистером Байерстадтом. Она хотела, чтобы он остался с ней, и уже не собиралась отпускать его живым. Но она, естественно, не хотела, чтобы в убийстве обвинили ее. Не было у нее желания и отказываться от причитающейся ей по завещанию доли наследства. Она рассчитывала даже увеличить эту долю, свалив вину на вас. Вероятно, она не понимала, что картины — самое ценное из того, что оставил после себя мистер Байерстадт. Вот она и убила любовника, обставив все так, чтобы виновной в убийстве признали соперницу.
— А какова роль миссис Кеппнер?
— Этого нам не узнать. Участвовала ли домоправительница в заговоре? Стреляла ли она сама, чтобы затем дать ложные показания? Или мистера Байерстадта застрелила мисс Уэйбрайт, оставив миссис Кеппнер на месте преступления, чтобы та обвинила в убийстве вас? А может миссис Кеппнер просто увидела то, что видеть ей не следовало, и дав ложные показания, решила шантажировать мисс Уэйбрайт? Как бы то ни было, в какой-то момент мисс Уэйбрайт решила, что миссис Кеппнер потенциально опасна.
— Поэтому Леона и убила ее.
— Не только. В тот момент она поняла, что роль убийцы лучше отдать домоправительнице. Вероятно, мисс Уэйбрайт разобралась в тонкостях завещания и решила, что нет нужды подставлять вас. Более того, она поняла, что вы не собираетесь признавать себя виновной. А переложив вину на миссис Кеппнер, она избежала тщательного расследования, которое могло вывести полицию на нее.
— Святой Боже, — ахнула Эвелин Трооп. — Как она все закрутила.
— Да уж, — согласился Эренграф.
— А Леона пойдет под суд?
— За убийство миссис Кеппнер.
— Ей вынесут обвинительный приговор?
— Кому дано предугадать решение присяжных? Потому-то я предпочитаю не доводить дело до суда, — он задумался. — Возможно, улик, которые представит окружной прокурор, не хватит для вынесения обвинительного приговора. Разумеется, до суда могут всплыть новые улики. В том числе и говорящие в пользу мисс Уэйбрайт.
— Если она найдет хорошего адвоката.
— Выбор адвоката решает многое, — признал Эренграф. — Но, боюсь, мисс Уэйбрайт наняла человека, который ничем ей не поможет. Подозреваю, что ее признают виновной в убийстве первой степени. А через несколько лет выпустят на свободу за примерное поведение. Может, в тюрьме она узнает новые рецепты для своей книги.
— Бедная Леона, — печально покачала головой Эвелин Трооп.
— Да, жизнь горька, как написал в одном из стихотворений Уильям Хэнли, — Эренграф помолчал. — Вернемся к ста тысячам долларов. Мисс Трооп, вы уже выписали чек, не так ли?
Он взял у нее чек, сложил, убрал во внутренний карман пиджака.
— Такие женщины как вы — большая редкость. Деловитая и при этом такая женственная. И ослепительно красивая.
Последовавшая пауза длилась недолго.
— Мистер Эренграф, не хотели бы осмотреть остальные комнаты?
— С удовольствием, — заулыбался адвокат.
Лекарство Эренграфа
Lawrence Block: “The Ehrengraf Nostrum”, 1984
Перевод: В. А. Вебер
Гарднер Бриджуотер вышагивал по кабинету Мартина Эренграфа. Огромный, могучий. Колосс. Рядом с ним маленький адвокат чувствовал себя полевой мышкой.
— Если бы я хотел убить эту женщину, — правый кулак Бриджуотера врезался в его левую ладонь, — за этим бы дело не встало. Я бы стукнул ее по голове чем-то тяжелым. Молотком. Или кочергой.
Наковальней, подумал Эренграф. Плитой. «Фольксвагеном».
— Или я мог бы свернуть ей шею, — гремел Бриджуотер. — Или забить до смерти вот этими руками.
Перед мысленным взором Эренграфа возник сельский кузнец Лонгфелло[5].
5
Лонгфелло, Генри Уодсуорт (1807–1882) — американский поэт-романтик, автор «Песни о Гайавате».