Если смотреть на него издали, кажется, будто это звезды, упавшие на землю. Сбоку дороги, через каждое ли, стояли медные таблицы высотою в пять чжан, указывавшие расстояние до столицы. Поэтому путешественники поют:
Заключительные две строки имеют вещий смысл. Первая из них означает медные таблицы вдоль дороги, вторая — светильники, горящие вокруг холма. Под словами «отблеск догорающих огней» подразумевается конец династии Вэй, «золото обочины дороги» означает возвышение династии Цзинь, ибо слово «золото» — «цзинь» — созвучно с названием династии.
В десяти ли от столицы девушку встретил император на колеснице из резной яшмы. Увидев множество колесниц и людей, он воскликнул:
— В старину невеста одного императора утром превращалась в облако, вечером — в дождь. А сейчас нет ни облаков, ни дождя и ни утро, ни вечер! Твое имя теперь Е-лай — «Пришедшая ночью»!
Она поселилась во дворце, и император полюбил ее. Как-то из чужой страны ей прислали в подарок шпильку из огненного жемчуга с изображением дракона и феникса.
— Светлый жемчуг и малахит тяжелы для тебя, тем более эта заколка, — сказал император и не отдал ей подарок.
Е-лай могла шить и вышивать в темноте, без светильника. Император надевал только одежды, сшитые Е-лай. Во дворце ее звали «Чжэнь-шэнь» — «Богиней Иглы».
ВАН ДУ
ВОЛШЕБНОЕ ЗЕРКАЛО
Ученый муж по имени Хоу из Фэньиня, живший при династии Суй, был человек необыкновенный. Я, Ван Ду, считаю его своим учителем. Перед своей кончиной он подарил мне древнее зеркало, сказав при этом:
— Береги его, и тебя минуют все наваждения.
Я принял подарок и очень дорожил им. Зеркало имело восемь цуней[53] в поперечнике, на обратной его стороне было рельефное изображение лежащего единорога, вокруг которого располагались черепаха, дракон, феникс и тигр — каждый в своей четверти круга. Ближе к краю следовали восемь триграмм и двенадцать созвездий[54], а по самому краю были отчетливо начертаны двадцать четыре иероглифа, написанные как бы в стиле «ли»[55], но таких знаков не найдешь ни в одной книге.
Учитель говорил:
— Эти двадцать четыре знака соответствуют двадцати четырем сезонам года.
Когда на зеркало падали лучи солнца, то все изображения и знаки его обратной стороны отчетливо выступали на тени, отбрасываемой зеркалом. При легком ударе зеркало издавало чистый звон, который не затихал в течение целого дня. Конечно же, это было необыкновенное зеркало! И не удивительно, что учитель дорожил им и считал зеркало чудодейственным. Однажды он сказал мне:
— Давным-давно я слышал, что император Хуан-ди[56] отлил пятнадцать зеркал. Первое имело в поперечнике пятнадцать цуней, что соответствует пятнадцати дням — сроку, в течение которого луна из узкого серпа превращается в полный диск. Каждое следующее зеркало было в поперечнике меньше предыдущего на один цунь, — следовательно, это зеркало восьмое по счету.
Хотя времена Хуан-ди — глубокая старина и письменных свидетельств об этом не сохранилось, тем не менее в словах такого достойного мужа, каким был учитель Хоу, сомневаться невозможно. В далекую старину Ян добился благополучия, приобретя нефритовый перстень, а Чжан Гун погиб, потеряв свой меч. Нынче наступили тревожные времена, и я с глубокой печалью взираю на происходящее; вся страна словно охвачена огнем — где найдется место для спокойного житья! И вдобавок ко всем бедам — вот несчастье! — я лишился драгоценного зеркала! Поэтому я хочу рассказать о всех чудесах, связанных с ним, чтобы те, кто станет его обладателем в грядущих поколениях, знали о его происхождении.
Как я уже говорил, это зеркало досталось мне в пятом месяце седьмого года правления Да-е[57] от учителя Хоу, кончина которого совпала с моим приездом в Хэдун по окончании срока цензорства. Возвращаясь в шестом месяце того же года в Чанъань, я попал в Чанлэпо и остановился на постоялом дворе, который содержал некий Чэн Сюн. Я достал свое зеркало, чтобы привести себя в порядок, как вдруг новая служанка хозяина, очень красивая девушка по имени Ин-у, что значит «Попугай», повалилась на пол и стала биться головой о доски.