– Как твое имя? – спросил Пифагор.
– Телекл, сын Аристодема.
– Ты прав, Телекл. На Самос нам нет пути, а отсюда нас никто не гонит. Но корабли, которыми мы овладели, принадлежат Самосу и их ждут самосские изгнанники, ведущие войну с Поликратом. И им решать, как с этими кораблями поступать. Я надеюсь, что, завладев Самосом, изгнав Поликрата, они вывезут сюда на этих и на других кораблях, какие захватят, всех самосцев. Ведь мы их не можем бросить в беде, в персидском рабстве. Но в этом случае нам надо будет не расселяться по эллинским городам, а отыскать место для нового Самоса. Возьми на себя это, Телекл!
– Я согласен! – отозвался Телекл.
– Мы останемся с ним! – послышались голоса.
– А мы будем с тобой, Пифагор!
Корабли вошли в гавань Трезен. В окрестностях этого города, как узнал еще на Самосе Пифагор, находился стан самосских изгнанников. Городок был маленький, но старинный, знаменитый как родина Тесея и место гибели Ипполита[31].
После благоприятного плавания следовало принести жертву Посейдону. Пифагор сразу и двинулся к храму Посейдона, покровителя Трезена, в сопровождении сорока начальников кораблей. Сопровождать их взялся один из местных старожилов, для которого, видимо, указывать путь чужеземцам было источником существования. Он повел мимо участка Ипполита с древним храмом и статуей, через акрополь, поскольку храм Посейдона находился у его подножия, со стороны моря. К удивлению самосцев, обязанности верховной жрицы Посейдона исполняла миловидная девушка. Она оставалась в этой должности до замужества. Заплатив ей деньги за жертвенных животных и дав их заколоть у алтаря Посейдона, самосцы прямиком направились к стану изгнанников, место которого указал тот же проводник. Не успели они пройти и стадия, как к Пифагору бросился стоявший на обочине юноша.
– Пифагор! Как ты тут оказался? – воскликнул он, обнимая брата.
– Я привел сорок своих кораблей, – ответил Пифагор с улыбкой.
– Да ты шутишь! Откуда у тебя корабли?
– Не шучу. Вот их начальники. Они подтвердят, что находятся под моим командованием, а до того подчинялись Поликрату и едва не оказались у Камбиса. Я же от своего имени прошу тебя или кого другого их принять, ибо быть навархом не мое дело и меня ждут иные дела.
И все же Эвном не поверил сказанному и пожелал взглянуть на корабли. Желание его было удовлетворено. И, уединившись с Пифагором в каюте, он услышал историю о захвате кораблей во всех подробностях, заодно и о странствиях брата, а затем спросил:
– Какое же дело может быть важнее, чем освобождение родины?
– Мне кажется, – начал Пифагор, – приведя сорок кораблей, я не уклонился от священных обязанностей гражданина. Но, вернувшись на Самос, я надеялся основать там школу. Остров же оказался под властью слишком суровой для свободного человека и свободных занятий. Даже если его удастся освободить от тирана, в десятке стадиев от нас захваченный персами Милет. Нельзя жить на вулкане! На пути из Картхадашт в Трезен я посетил Великую Элладу. Из земель, заселенных эллинами, это самое тихое место, хотя варвары, как и всюду, под боком. Мне же нужно десять – пятнадцать лет спокойствия, чтобы написать справедливые законы, чтобы вывести породу эллинов, не уступающих в мудрости египетским и вавилонским мудрецам, но служащих эллинской идее.
– Какое же прекрасное дело ты избрал, брат! – воскликнул Эвном.
– Если ты меня одобряешь, – продолжал Пифагор, – я надеюсь, у тебя найдутся время и желание приехать ко мне. Привезешь также и родителей. Пока же посодействуй, чтобы мне для дела, которое ты назвал прекрасным, была выделена одна триера – я укажу тебе какая. Со мной поедет лишь один ученик, другой у меня сейчас в Индии.
– Когда ты намерен нас покинуть?
– Через месяц. Позднее начнутся зимние бури. Мне же надо взять из Древней Эллады в новую плоды ее мудрости в свитках, посетить Аргос и его храм Геры, побывать в Олимпии.
– А мы тем временем высадимся на Самосе. Ведь у нас теперь благодаря тебе есть корабли. Поликрат же гостит в Магнезии, у сатрапа Орета.
Пифагор побледнел. Глаза его расширились.
– Тебе плохо? – всполошился Эвном.
– Свершилось… Смутно я это ощущал. Предчувствовал, что он плохо кончит… Но ведь не так… Не так! О, как же он мучается… Спасите его, боги…
– Да объясни же наконец, что с тобой? О ком это ты вещаешь, как пифия? Кого должны спасти боги?
Распятие Поликрата. Художник Сальватор Роза. 1664 г.
– Слушай меня, Эвном! В космосе извечно действуют могущественные силы притяжения и отталкивания. Незримые, они во всем – в камнях, деревьях, в водах. Но есть на земле места, где они, выходя наружу, наиболее могущественны. Там происходят страшные бедствия, совершаются чудовищные преступления. Там нельзя жить. Люди оттуда бегут, не в состоянии понять почему. О, если бы чувством опасности обладал несчастный Поликрат! Ведь одно имя Магнезии должно было бы его напугать. Ведь там камни притягивают камни!
31