Римо захлопнул дверь у него перед носом. И перед носом Тамайо тоже. Упав на одно колено, она рванула на груди блузку, как Кларк Кент, превращающийся в Супермена, и воскликнула:
– Смотрите мне прямо между грудей! Расскажите, почему это учреждение на замке.
Подобрав свои многочисленные юбки, мастер Синанджу заметно посуровел:
– Мы должны быть готовы к вступлению в царство недовольных.
– Не думаю, что у нас будут какие-то проблемы, – отозвался ученик.
Распахнув внутренние двери, они вошли в операционный зал и в недоумении остановились. Все стены были выкрашены в яркий розовый цвет.
– Жаль, никто не подсказал художнику, что так нельзя, – оглядевшись, хмыкнул Римо.
В окошечках никого не было. Тем не менее откуда-то доносился аромат свежесваренного кофе и слышался низкий, музыкальный гул голосов.
– Похоже на рекламу кофе, – заключил Римо и толкнулся в дверь, на которой значилось: «Начальник отделения».
– Давай поговорим с главным, – бросил он Чиуну.
Когда они вошли, начальник яростно крутил телефонный диск. Он посмотрел на Римо и Чиуна как школьник, которого застали за ковырянием в носу.
– Кто вы? – в страхе проговорил он.
– Почтовый инспектор, – ответил Римо.
– В майке?
– Так надо. А это мой партнер, он глубоко законспирирован.
– В Японии мои портреты вывешены во всех почтовых отделениях, – поклонившись, произнес Чиун.
Начальник почты снова сел.
– Вас послал ГП?
– Может быть, – сказал Римо, не имевший представления, кто такой ГП.
– Я думаю, что ситуация под контролем. Сейчас у нас чрезвычайный перерыв для принятия успокаивающего кофе.
– Кажется, ваши служащие весьма довольны.
– Они что, поют?
– На мой взгляд, это скорее похоже на жужжание.
– Боже мой! Сработало! Надо пойти посмотреть.
Вслед за начальником почты мастера Синанджу проследовали в какую-то комнату, где на старых металлических рамах лежали холщовые мешки для почты, а в розовых ячейках – всяческая корреспонденция. Весь персонал сортировочного участка сгрудился вокруг кофеварки, распевая песни Барри Манилофф.
– Они всегда такие чудные? – спросил Римо.
– В кофе подмешан «прозак», – признался начальник почты. – Он бьет по мозгам не хуже адреналина.
– Вы им что-то подмешивали в кофе?
– Не я. Это специальный кофейный рацион ПССШ, созданный для поддержания психологической устойчивости по приказу самого ГП. – Он понизил голос. – Я, правда, никогда не думал, что придется его применять.
– И что при этом происходит?
– «Прозак» поднимает уровень серотонина.
– А что такое серотонин? – спросил Римо.
– Насколько я знаю, это какое-то успокаивающее вещество, вырабатываемое в мозгу. Впрочем, сам я не пробовал. Должен же кто-то сохранить свежую голову.
Очевидно, их разговор услышали, потому что один из почтовых служащих запел импровизированную песенку.
Серотонин,
Серотонин,
дорме-ву[9],
дорме-ву?
К нему присоединились остальные.
Сонне ле матен![10]
Сонне ле матен!
У почтальона хорошее настроение.
У почтальона хорошее настроение.
Когда они начали второй куплет, Римо вытащил изготовленный в ФБР портрет Юсефа Гамаля и сказал:
– Нам нужно заполнить пустоты на физиономии вот этого парня.
– Вы правильно нарисовали фуражку. Просто отлично!
– Спасибо, – сухо отозвался Римо. – Так как насчет лица?
– Джо работал у нас около года – вам каждый это подтвердит. Я не помню цвет его глаз и не уверен насчет его волос. Рот у него тоже самый обыкновенный.
– Другими словами, нада[11].
– А вот нос у него был как клюв, но немного и не такой, как здесь нарисовано.
– Как у сокола или как орла? – проскрипел Чиун.
– Скорее, как у верблюда. Не острый, а такой... как бы закругленный.
Мастер Синанджу достал из рукава кимоно сложенный лист бумаги, осторожно развернул его и поднес к глазам начальника почты.
– Похож? – спросил он.
– Знаете, я никогда не замечал сходства, но действительно очень похоже. За исключением цвета кожи. У Джо она совершенно белая.
– Что там, покажи? – попросил Римо. Учитель подал ему лист бумаги. Это была реклама сигарет. Римо недоуменно заморгал.
– Он выглядит как Джо Кэмел? – вырвалось у него.
– Да. Более-менее.
– Что значит более-менее?
– Нос – более, все остальное – менее.
– У вас работает почтовый служащий Джо Кэмел, который выглядит как верблюд, Джо Кэмел с рекламы сигарет, и вы описываете ФБР только фуражку?
– ГП просил нас сотрудничать с ними как можно меньше.
– Я хочу у вас еще спросить кое-что. Этот Джо Кэмел походил на выходца с Ближнего Востока? Может, он говорил с акцентом?
– Да, говорил Джо очень забавно. Он же из Нью-Джерси. Они там все так говорят.
– Но он смахивал на выходца с Ближнего Востока?
– Нет, скорее на еврея. Впрочем, в Джерси таких много.
– Что произойдет, когда Кэмела найдут? – спросил Римо.
– Мне все равно. Эти гашеные марки всегда находят с пистолетом во рту. Главное – чтобы остальные не взбесились.
Римо взглянул на поющих почтальонов. Они как раз исполняли «Пожалуйста, мистер почтальон», но так напутали в третьем куплете, что замолчали и тут же нестройно затянули «Возьми письмо, Мария».
– По-моему, им это сейчас не грозит, – прокомментировал Римо идиллическую сцену.
– И слава Богу!
– Интересно, как они будут доставлять почту, – добавил Римо, увидев, как один из сортировщиков нырнул в почтовую тележку с брезентовым тентом и захрапел носом «Песню о серотонине».
– Почту? Почту всегда можно доставить куда-нибудь в придорожную канаву. Сейчас главное – сохранить сплоченность почтовой службы.
– А где живет этот Гамаль? – спросил Римо.
– В Муре. Да вы не ошибетесь! ФБР там уже все огородило.
– Спасибо, – бросил Римо, покидая помещение под звуки песни «Письмо от Майкла». В воздухе носились бумажные самолетики, сложенные из неотправленной почты.
При выходе мастеров Синанджу поджидала Тамайо Танака.
– Ну, что вам удалось выяснить? – спросила она.
– Что «прозак» прекрасно действует на нервную систему, – проворчал Римо.
– Лично я принимаю «золофт», – отозвалась Тамайо. – Замечательное средство! Я не только напеваю по утрам, но и ежедневно опорожняю кишечник.
– Что ж, неплохо.
– Оставьте нас, мы заняты, – сказал Чиун.
– Мы можем обменяться информацией.
– С чего вы взяли, что нам кое-что известно?
– Ну, ребята... Я за версту чую интригу. Ладно вам, выкладывайте.
– Сначала вы, – сказал мастер Синанджу.
– Почтальоны спятили сразу в двух штатах. Это начало психологического разрушения всей почтовой системы.
– Почему вы так считаете?
– Я журналист-психолог. В колледже специализировалась сразу по двум дисциплинам – психология и средства массовой информации, а также изучала антропологию культуры.
– А вы неплохо продумали карьеру, – хмыкнул Римо.
Тамайо вытащила из своей сумки большую книгу в зеленой обложке.
– Вот, справочник по психиатрии. Здесь собраны все психические заболевания и методы их диагностики. С этой книгой я в состоянии раскрыть все самые страшные тайны почтовой службы.
Римо и Чиун посмотрели на нее с недоверием.
– Она сама порождает психов, – понизив голос, произнесла Танака.
– С чего вы взяли? – удивился Римо.
– Из справочника. Отсюда следует, что психические заболевания неизбежны в иерархических организациях со строгой дисциплиной – таких, как армия, полиция и почтовая служба.
– Да неужели?
– Все эти ребята выглядят и действуют совершенно нормально, пока не наталкиваются на непредвиденные обстоятельства, которые сводят их с ума. Мы, психологи, называем таких людей «фугасами», поскольку они страдают внезапным изменением личности, которое проявляется внезапно. Скажем, обычный почтальон, следуя своим маршрутом, наступает на собачье дерьмо. Случись такое раз в год – все будет в порядке. Но если такое происходит каждую неделю в течение трех месяцев или, скажем, каждые две недели, а в один прекрасный день почтальон вляпывается сразу в две кучи – тогда все. Ба-бах! – у него происходит психический срыв. Выведенный из себя человек хватает свое старое ружье и начинает палить в таких же, как он, почтальонов.