С чувством глубокой благодарности я вспоминаю моих учителей и старших коллег. Большое влияние на мое генетическое самообразование оказал мой тесть А. А. Ляпунов. Я был участником организованного им незабываемого домашнего кружка в 1954—1956 гг. В течение 26 лет я имел счастье близко общаться с Н. В. Тимофеевым-Ресовским. Совместная работа с ним и А. В. Я блоковым над тремя изданиями нашей книги[1] запомнилась мне навсегда. Мне посчастливилось общаться с представителями старших поколений эволюционистов — И. И. Шмальгаузеном, Ю. А. Орловым, К. К. Флеровым, М. М. Завадовским, В. В. Сахаровым, В. П. Эфроимсоном, Ю. И. Полянским, А. В. Ивановым, А. Л. Тахтаджяном, А. А Любишевым, Г. Ф. Гаузе, В. В. Алпатовым, Я. Я. Лусом, Р. Л. Берг, Ю. М. Оленовым, В. С. Кирпичниковым, В. Г. Гептнером, Н. П. Дубининым, А. А. Малиновским, М. М. Камшиловым, Л. В. Крушинским, И. А. Рапопортом, Р. Маттеем (R. Matthey), К. Циммерманом (К. Zimmermann), М. Дж. Д. Уайтом (М. J. D. White), Дж. Г. Симпсоном (G. G. Simpson), Г. Штуббе (Н. Stubbe). Я застал представителей школы С. С. Четверикова и участников его знаменитого семинара — Н. В. и Е. А. Тимофеевых-Ресовских, Б. Л. Астаурова, Е. А. Балкашину, Д. Д. Ромашова, П. Ф. Рокицкого, Б. Н. Сидорова и ныне здравствующего С. М. Гершензона и общался с ними. Знал я и многих представителей школ Н. И. Вавилова и Ю. А. Филиппенко — П. А. Баранова, Ф. X. Бахтеева, И. И. Соколова, Ю. Л. Горощенко, Ю. Я. Керкиса, М. Е. Лобашева, А. А. Прокофьеву-Бельговскую, а с Д. В. Лебедевым сохраняю долголетнюю дружбу и поныне.
Многолетняя переписка и обмен оттисками связывали меня с одним из творцов синтетической теории эволюции Ф. Г. Добржанским. Увы, в годы «холодной войны» ему был закрыт въезд на Родину, а я долго не мог выезжать за ее пределы. К величайшему сожалению, это знакомство так и осталось заочным. Но с преемником и ближайшим учеником Добржанского Франсиско Айалой (F. Ayala) я имел удовольствие неоднократно общаться в Москве, Эрвайне и Бостоне. Не могу не вспомнить моего покойного друга выдающегося латиноамериканского зоолога и эволюциониста Освальдо Рейга (Osvaldo A. Reig), с которым мы обсуждали многие проблемы эволюции в Брно, Москве и Барселоне. Создатель концепции биосоциологии и один из теоретиков концепции биоразнообразия Э. О. Вильсон (Ed. О. Wilson) был весьма внимателен к моим интересам в Музее сравнительной зоологии Гарвардского университета. При помощи проф. Г. Фрейдина (G. Freidin) я смог трижды побывать в Стэндфордском университете, где работают выдающиеся экологи-эволюционисты Пауль и Энн Эрлихи (Paul and Ann Ehrlich), регулярно снабжавшие и снабжающие меня своими трудами. Благодаря стараниям моих старых друзей д-ра Р. С. Хоффмана (R. S. Hoffmann) и проф. Ч. Ф. Надлера (Ch. F. Nadler), вместе с которыми мы изучали эволюцию голарктической фауны млекопитающих, я смог не только посетить их лаборатории в Вашингтоне и Чикаго, но и имел удовольствие общаться с такими оригинальными исследователями эволюционного процесса, как Л. ван Вален (L. van Valen) и В. Майорана (V. С. Majorana).
1