Следует отметить, что, хотя российские историки традиционно более сдержаны в критике источников, версия Корнелия Тацита не вполне разделяется и ими. Так, по мнению Э. Д. Гримма, императорская власть использовала политические процессы (которые, впрочем, должны расцениваться скорее как юридические убийства) чтобы обуздать властолюбивые тенденции враждебной аристократии. В том, что они приняли широкий размах и от них пострадали невинные люди, вина не одного Тиберия: ответственность должно разделить с ним современное ему общество.[320] Историки, работавшие в советское время, также видят в процессах реакцию императора на оппозицию старой аристократии,[321] но сам факт террора не ставится под сомнение.[322]
Таким образом, в современной исторической литературе широко распространен взгляд на политические процессы в эпоху раннего принципата как на некую "самозащиту"[323] императора от враждебной ему оппозиции. Для нас подобная точка зрения неприемлема ввиду очевидной неадекватности мер, принимавшихся императорами для своей защиты. Г. Буассье в уже цитировавшемся нами труде, посвящённом общественной жизни Рима в первое столетие империи, прекрасно показал, сколь несерьезной была та самая оппозиция, от которой якобы защищались Цезари.[324] Самые решительные из недовольных желали лишь доброго государя, такого, который будет управлять империей, не творя при этом беззакония. Сторонников республики, стремившихся ограничить власть императора, среди них не было вовсе: не императорскую власть, но деспотизм и жестокость этой власти они хотели бы видеть ограниченными. В огромном большинстве случаев "оппозиционность" выражалась в высказываниях, критике правительства (большей частью мелочной и неконструктивной), литературной деятельности или образе мыслей.
Мы постараемся доказать, что в конфликте власти и общества в римской империи в I в. н. э. именно императорская власть в лице её главных представителей, принцепсов (считая сюда и Тиберия), выступала в качестве активной, наступающей стороны, а плетущая паутину заговоров оппозиция — лишь плод воображения новейших историков.
1. Республиканские leges de majestate
Изменения в практике закона при Августе
Тацит сообщает, что при Тиберии закон об оскорблении величия римского народа, созданный для защиты государственных интересов, начинает использоваться против ни в чем не повинных граждан (Tac. Ann., I, 72). Чтобы разобраться в этом, обратимся сначала к истории римских законов о политических преступлениях.
Понятие "величия" (majestas) имело в жизни римской республики большое общественно-политическое значение. Сопоставление его с imperium, potestas, dignitas, auctoritas показывает, что невозможно ни идентифицировать данное понятие с какой-либо одной этих государственно-правовых категорий, ни признать majestas их суммарным выражением. Обладателями majestas выступают, прежде всего, римские боги, затем Populus Romanus, римская гражданская община (civitas), её политические институты (в первую очередь сенат), и должностные лица (magistratus). Величием по отношению к членам своей семьи обладал и pater familias.[325] Диктаторы, консулы, народные трибуны не могли быть привлечены к суду во время пребывания в должности именно в силу majestas их магистратур.[326]
Вместе с тем, данная категория долгое время не имела строго фиксированного политико-правового значения, однако со временем, в период поздней республики, majestas точнее laesa majestas (оскорбление величия) начинает широко использоваться в уголовном праве.[327]
В развёрнутом виде понятие оскорбления (умаления) (laesa majestas; majestas minuta) величия Римского народа как действия, наносящего ущерб благополучию и безопасности республики было впервые сформулировано в законе трибуна Аппулея Сатурнина в 104 или 103 г. до н. э. (Cic. De or., II, 107, 201; Val. Max., VIII, 5, 2),[328] хотя отдельные процессы случались и раньше (Suet. Tib., 2). Закон создавал специальную судебную комиссию (quaestio majestatis), которая, по-видимому, не была постоянной, и предусматривал наказание должностных лиц, нанёсших своей деятельностью ущерб интересам народа.[329] При этом, вероятно, имелся в виду вполне конкретный случай: под действие lex Appuleja, скорее всего, попадали лица, виновные в неудачном для римлян начале германской войны.[330] В 90 г. до н. э. был принят закон Вария, на основании которого осуществлялось судебное преследование римских граждан, связанных с восставшими италиками.[331]
320
Гримм Э. Д. Исследования по истории развития риской императорской власти. Т. I. СПб., 1900. С. 286, 319.
321
Сергеев В. С.
1) Очерки по истории Древнего Рима. Л., 1938. С. 417–421;
2) Принципат Тиберия // ВДИ. 1940, № 2. С. 79–94;
Машкин Н. А. История Рима. М., 1947. С. 400;
Ковалёв С. И. История Рима. Л., 1986. С. 504–505, 508–509.
322
Егоров А. Б.
1) Политическое развитие системы принципата при Тиберии (14–37 гг. до н. э.) // Социальная структура и политическая организация античного общества. Л., 1982. С. 135–162;
2) Рим на грани эпох. Л., 1985. С. 140–151;
3) Становление и развитие системы принципата. Автореф. дисс… д-ра исторических наук. Л., 1992. С. 23–26.
324
Буассье Г. Оппозиция при Цезарях // Сочинения Гастона Буассье. Т. II. СПб., 1993. С. 282–285.
325
Kubler B. Majestas. Sp. 542–544;
Drexler M. Majestas // Aevum. Bd. XXX, 1956. S. 195–212.
328
Б. Кюблер (Majestas. Sp. 542) называет lex Gabinia 139 г. до н. э. первым законом о laesa majestas, но делает это с некоторым сомнением. Не исключено также, что комиссия, учреждённая по предложению трибуна Гая Мамилия Лиметана и действовавшая в 110–109 гг. до н. э., производила расследование на основании специально принятого по этому случаю lex de majestate. См.: Егоров А. Б. Становление и развитие системы принципата. Дисс… д-ра ист. наук. СПб., 1991. С. 339.