У эдуев движение успело приобрести большой размах, так что события в Галлии сделались известны в Риме и вызвали сильную тревогу. Тацит во всём винит Тиберия, упрекая его за нерешительность, а также римских командующих, Силия и Варрона, препиравшихся между собой о том, кому возглавить военные действия, и понапрасну терявших драгоценное время. Позднее Гай Силий был обвинен доносчиками в том, что он умышленно затянул подавление движения Сакровира, скрыв имевшуюся у него информацию о подготовке восстания (ibidem, III, 41, 43–44; IV, 18–20).
Однако рассказ Тацита о действиях Силия не дает оснований для подобной оценки. Первым делом Силий принял меры для локализации восстания: римские войска были введены в пограничные с эдуями районы области секванов, соседей эдуев. Задержавшись здесь на непродолжительное время, Силий карательной экспедицией устрашил это галльское племя и удержал его в верности Риму. Этим промедлением он добился того, что Сакровир, введенный в заблуждение мнимой нерешительностью римского полководца, стянул все свои силы (около 40000 человек) в кулак для битвы в окрестностях Августодуна. Судьба восстания решилась в одном генеральном сражении: в мгновение ока два римских легиона рассеяли толпы кое-как вооруженных галлов, а Сакровир, как до него Флор, был вынужден покончить с собой (ibidem, III, 45–46).
Легкая победа римлян стала возможной благодаря избранной Силием верной тактике: понимая, что в открытом поле всё решит превосходство его легионов в вооружении и боевой подготовке, он дал противнику время собрать все свои силы, чтобы уничтожить их одним ударом, и не затянул, а избежал перерастания конфликта в затяжной. Подобное развитие событий было бы возможно, если бы галлы навязали Силию "малую войну", используя как укрытия непроходимые леса своей родины.
Обыватели, критиковавшие императора и его легата за медлительность, были не способны понять выгоды такого образа действий, но опытный в военном деле Тиберий оценил их по достоинству, отметив в письме к сенату заслуги Силия (ibidem, III, 47).[522] С рядовыми участниками восстания римляне обошлись милостиво, и спокойствие в этой части империи не нарушалось ничем вплоть до 68 г.[523]
Причиной галльского восстания 21 г. был рост налогов, вызванный походами Германика,[524] однако, в целом ситуация в провинциях оставалась стабильной, чему в немалой степени способствовала проводимая Тиберием политика жесткой экономии. Сокращение расходов на зрелища, содержание армии, дорогостоящее строительство, beneficia частным лицам позволило Тиберию неоднократно выделять крупные суммы для помощи пострадавшим от пожаров и стихийных бедствий, принять меры для оздоровления финансовой ситуации в Риме и сосредоточить в фиске огромные денежные накопления без усиления налогового гнета в провинциях (Tac. Ann., IV, 6, 62–66; VI, 17, 45; Dio, LVIII, 26; Suet. Tib., 34, 37, 47–48; Calig., 37). Поэтому, волнения происходили в основном на малороманизированных окраинах империи и в зависимых царствах.
Во Фракии в 19–26 гг. боролись проримская и национальная партии; приблизительно в те же годы в Африке нумидиец Такфаринат дезертировавший из римской армии, с войском, набранным из местных воинственных племен, вел войну против сменявших друг друга римских полководцев Камилла, Апрония, Блеза Старшего и Долабеллы. Эта война продолжалась семь лет и характером действий очень напоминала Югуртинскую, более ста лет назад прокатившуюся по этим же местам. Терпя поражение в открытых сражениях, Такфаринат совершал стремительные набеги, разорял страну, нападал на отдельные когорты, оставаясь неуловимым для римлян, пока в 24 г. Корнелию Долабелле не удалось захватить его лагерь. В 25 г. в Испании был убит претор Ближней провинции Луций Пизон; в Сардинии бесчинствовали шайки разбойников. На востоке империи очагом постоянной напряжённости оставалась Иудея: упорное нежелание Пилата[525] считаться с религиозными обычаями местного населения создавало для римлян в этой стране значительные сложности. В 36 г. в Каппадокии восстало племя клитов (Vell., II, 129; Joseph., AJ., XVIII, 3, 1–2; BJ., II, 9, 2–4; Tac. Ann., II, 52, 64–67, 85; III, 20–21, 32, 35, 38–39, 58, 72–74; IV, 23–26, 45–51; VI, 41). Кроме того, немало проявлений недовольства шло по легальным каналам: провинциалы жаловались на наместников и добивались их осуждения, нередко — по закону об оскорблении величия.[526]
Серьезную проблему для государства представляли рабы, в огромном количестве скопившиеся в Италии и, в особенности, в Риме. Одним из источников постоянного притока рабов была варварская периферия, поэтому в главе о провинциальной и внешней политике Тиберия несколько слов о рабах будут вполне уместны.
522
Мы уделяем такое внимание действиям Силия по усмирению восстания 21 г. в том числе и с целью доказать верность тацитовской версии процесса Гая Силия 24 г. Не его действия на посту наместника Верхней Германии, а близость к Германику и Агриппине была истинной причиной преследования Силия, как о том и пишет Тацит (Tac. Ann., IV, 18–20).
526
О связи некоторых процессов об оскорблении величия с делами о вымогательствах см.: Драгоманов М. П. Император Тиберий. С. 34–35. 42.