Внезапно раздался голос:
— Барусу, не шуми. Уже ночь. Веди себя тише.
Подпрыгнув чуть ли не до потолка, Субару испуганно прижался к стене.
На пороге комнаты стояла Рам. Он даже не слышал, как она открыла дверь.
— Я же сказала — не шуми, а ты опять за своё!
— Легко сказать «не шуми»! Да у меня чуть душа в пятки не ушла! Чего тебе надо?
В ответ на его крики Рам лишь презрительно хмыкнула. Переступив через порог, она направилась к письменному столу.
Вообще письменные столы имелись в каждой комнате, однако ввиду того, что Субару не умел ни читать, ни писать на местном языке, к этому предмету мебели он никогда и близко не подходил.
— Чего ты там расселся? Барусу, ко мне, — скомандовала Рам.
«Что я тебе, домашний пудель, что ли?» — обиделся Субару, однако твёрдо решил не поддаваться на уловки. Собрав всё мужество в кулак, он направился к столу.
— Ну, какое жуткое испытание ты на этот раз мне приду мала? — спросил он с вызывающим видом.
— О чём ты? Я говорю, скорей садись за стол — буду учить тебя грамоте.
— Вот это поворот!
На столе лежали раскрытая чистая тетрадь, гусиное перо и книга в коричневом переплёте. Очевидно, Рам не шутила. Она действительно собиралась преподать ему урок письма и чтения.
— С чего это вдруг?
— Сегодня я заметила, что ты не умеешь ни читать, ни писать, поэтому решила заполнить этот пробел. В противном случае ты не сможешь ходить за покупками и вести список дел. Начнём с простых детских сказок, — она взяла в руки коричневую книгу. — С этого вечера либо я, либо Рем будем с тобой заниматься.
Новость была столь неожиданной, что Субару, растерявшись, позабыл даже сказать спасибо, хотя поблагодарить Рам, несомненно, стоило. Как и случай в купальне, данное событие никак не вписывалось в сценарий из прошлой жизни в особняке.
— С чего это ты вдруг стала такой доброй?
— Разве непонятно? Просто я... нет, просто потому, что так будет легче.
— Кому легче? Можно поконкретнее?
— Ясное дело, кому. Чем больше работы делаешь ты, тем меньше делаю я. Чем меньше делаю я, тем меньше работы у Рем. Все в выигрыше.
— Получается, я должен делать за вас всю работу?!
Рам склонила голову набок, словно не понимала, что он хотел этим сказать. Возмущению Субару не было предела... и всё-таки забота Рам тронула его сердце.
— Окей, вас понял. Тогда приступим к уроку?
— Поскольку с устной речью у тебя проблем нет, будем считать, что эту часть ты уже освоил. Правда, тебе бы стоило научиться подбирать правильные слова, но этого уже не добиться.
— Что ж я, по-твоему, совсем безнадёжен?
Субару уселся за стол, взял перо и, окунув его в чернильницу, принялся аккуратно выводить на белом листе обязательную при посещении альтернативных миров надпись:
«Здесь был Субару Нацуки».
— Готово!
— Не изводи бумагу на свои каракули, — сказала Рам. — У нас мало времени.
— Вообще-то, это мой родной язык, если что... Держу пари, тебе это ни о чём не говорит.
Субару надеялся, что Рам сможет перевести надпись, но его надежды оказались тщетны. Иероглифы были чужды Рам точно так же, как местные символы ему.
— Начнём с базовых символов ряда «и», — сказала Рам. — Когда освоишь, перейдём к рядам «ро» «ха».
— Целых три ряда за один вечер? У меня уже мозг закипает!
Обидно, когда урок ещё не начался, а энтузиазм уже сходит на нет. Субару представил, каково приходится иностранцам, пытающимся преодолеть высоченные барьеры в виде хираганы, катаканы и кандзи[8] в процессе изучения японского языка.
— Освоив символы ряда «и», ты сможешь начать читать сказки. Урок закончим в час по Луне. Завтра рано вставать, и я очень хочу спать.
— Мне нравится твоя откровенность, сэмпай.
— Честность — одно из моих главных достоинств, — мгновенно парировала Рам.
Субару так и не понял, шутила она или нет. Склоняясь к тому, что всё же не шутила, Субару приступил к уроку.
В основе изучения любого языка лежит запоминание алфавита путём многократного записывания символов. Субару старательно заполнял лист простейшими знаками, которые выписала для него Рам. Процесс оказался весьма монотонным и рутинным, однако Субару понимал, что без этого не обойтись.
Веки юноши слипались от усталости, однако Субару не позволял себе клевать носом: он не мог подвести Рам, которая жертвовала ради него своим временем. В конце концов, это была ценная возможность установить с ней более тесные дружеские отношения, и шанс следовало использовать по максимуму.
— Ты сказала, это для того, чтобы тебе стало легче, — пробормотал Субару, слегка покраснев от смущения. — Но, знаешь, мне всё равно приятно.
8
Три составляющие японской письменности: слоговые азбуки «хирагана» и «катакана» и китайские иероглифы «кандзи».