– Эй, ты, ну-ка поди сюда, – поманил он Гельку, едватот появился во дворе. – Это ты, что ли, Папашу уделал? Чем ты его, соплей? Или тетрадкой по арихметике?
– Ну, так получилось, – замямлил вдруг оробевший Гелька. – Наверное, случайно.
– Случайно, – передразнил Колька и тут же догадливо спросил напрямую: – Занимаешься чем?
– Боксом.
– Ну и молоток; я тоже ходил в секцию, а потом бросил, скучно стало – на прыгалке, как девчонку, скакать заставляют, по мешку этому лупи до посинения. Надоело. Тебя как зовут?
«Сейчас опять начнутся насмешки, – тоскливо подумал Гелька и буркнул:
– Строганов.
Колька закатился смехом, он хохотал так, что даже не сразу отдышаться смог, а потом спросил:
– Ты, значит, мясо с подливкой?
– Почему это мясо с подливкой?
– Ну, хавка есть такая – бефстроганов, мясо с подливкой.
Антонина работала в привокзальном кафе буфетчицей, домой возвращалась с неизменными разбухшими сумками, таская еду и продукты, так что познания его в кулинарии были не случайны.
***
Их странная дружба продолжалась много лет. Но в тот вечер, когда Леонид Петрович пришел с работы, сын огорошил его нежданным вопросом:
– Папа, а почему у нас такая мясная фамилия?
– С чего ты взял? – поразился Леонид Петрович.
– Еда есть такая, бефстроганов, мясо с подливкой…
– Ах вот оно что, – понял отец. – Ну идем, сынок, я тебе кое что расскажу.
Они устроились вдвоем на диване, и отец рассказал Гелию, что был в девятнадцатом веке такой граф Александр Григорьевич Строганов. Человек широкой души, щедрый, он в своем городе устраивал так называемые открытые столы, куда мог зайти любой прилично одетый человек. Одним из основных блюд на этих столах было горячее блюдо, приготовленное поваром графа французом Андре Дюпоном. Дюпон соединил в этом блюде две кухни – русскую и французскую. Мясо он обжаривал по-французски, но соус подавал не отдельно, как это принято на его родине, а смешивал в качестве подливы вместе с мясом, как привычно в России. Блюдо, приготовленное искусными руками Андре Дюпона пришлось по вкусу всем горожанам, и о «мясе по-строгановски» вскоре стали ходить легенды. Ну, а когда этот рецепт попал под названием «бефстроганов» в знаменитую кулинарную книгу Елены Молоховец, блюдо покорило всю Европу и стало популярным не только в небольших кафе и харчевнях, но и в самых изысканных ресторанах.
– Так что фамилией Строганов следует гордиться, а не стыдиться ее, – подвел итог сказанному Леонид Петрович. – К тому же, сын, существуют кое-какие данные, что граф Александр Григорьевич Строганов даже является каким-то дальним нашим предком. Но об этом лучше помалкивать, – спохватился отец, опасаясь, чтобы Гелий не проговорился кому-нибудь о своем аристократическом происхождении. – А то, знаешь, может нескромно получиться. Каждый человек должен гордиться тем, чего он достиг сам.
Глава третья
Особенно радовался Гелька, когда к ним в дом приходил киноартист Евгений Жариков. Когда-то семьи Жариковых и Строгановых соседствовали, И хотя Леонид был старше Евгения, они подружились, и дружба их продолжалась долгие годы. Особенно сблизила их общая страсть к шахматам. Жариков играл просто блестяще, Строганов, пожалуй, не хуже, но в силу своей рассеянности проигрывал чаще. В самый напряженный момент шахматной партии мог о чем-то задуматься и «зевнуть» самый незамысловатый ход. В таких случаях Жариков говорил с упреком: «Опять ты, Петрович, в космос улетел. – Он укладывал фигуру короля своего незадачливого соперника на шахматную доску и непременно добавлял: – И учти, эта победа не доставила мне никакого удовольствия – это не я выиграл, это ты проиграл».
Строгановы часто вспоминали забавный случай. Однажды, Гельке тогда лет пять было, Леонид Петрович попросил тещу:
– Анна Яковлевна, не могли бы вы завтра фаршированную рыбу приготовить. Ильич придет, а он вашу рыбу очень любит.
– Как Ильич придет? – воскликнул услышавший этот разговор Гелька. – Он же в Мавзолее.
Взрослые смеялись от души, позабавил этот рассказ и артиста. После шахматной игры взрослые садились за стол. Артист с удовольствием ел рыбу, нахваливал от души.
– У меня жена долгие годы жила в Одессе, а там фаршированную рыбу готовили все женщины без исключения, вне зависимости от национальности, – рассказывал Евгений Ильич. – Теща моя прекрасно готовила это блюдо, жена тоже научилась. Как-то раз ехали мы поездом на гастроли. Наташа1 приготовила в дорогу фаршированную рыбу. Жили тогда бедновато, вагон-ресторан был для нас непозволительной роскошью, так что еду всегда брали с собой, стараясь дома что-нибудь повкуснее приготовить. Ну так вот. В одном с нами купе в той поездке оказался Марк Григорьевич Фрадкин.