Манистическое происхождение, как на это указывает само название, имеют также демоны, именуемые в источниках родом и рожаницами или родом и рожаницой. Их роль как персонификации судьбы[378] имеет явно вторичный характер, привнесенный из южнославянской литературы и возникший в конечном итоге под византийским влиянием. Как представляется, рожаница соседствовала с родом первоначально в единственном числе, поскольку Кирик обращается к новгородскому епископу Нифону (1136–1156) с вопросом (о церковном наказании в определенном случае): «А если роду и рожанице кроят хлеба и сыры, и мед?»[379]. Также в единственном числе указана рожаница в Слове св. Григория о идолопоклонниках[380]. Отсюда видно, что родственная группа чтила двух демонов — мужского и женского, которых, однако, трудно признать предполагаемой парой основателей рода ввиду отсутствия развитой веры в продолжительность загробной жизни. Признаем скорее род демоном плодовитости, а рожаницу — демоном удачных родов, однако неясно, каким образом эти демоны выделились из всего сообщества предков данной родственной группы в качестве ее сверхъестественных покровителей.
380
Гальковский 2. С. 23: родоу и рожаници… по кодексу из библиотеки Новгородской Софии 15 века; та же форма повторяется в тексте и дальше, после чего дважды выступает форма: роду и рожаницамъ (С. 24). В Кодексе 15 века (там же. С. 24) также параллельно выступают обе формы. Очевидно, более раннее единственное число было заменено множественным.