Двадцать лет назад неожиданно всплыл архивный документ мемуарного характера, формально вроде бы не имеющий отношения к Рериху. Но к тем людям, с которыми он был знаком и от которых зависел, имеющий самое непосредственное отношение. Речь идет о персонах, которых так или иначе, то эвфемизмами, а то и напрямую, постоянно упоминают художник и его жена.
Этот нежданный архивный документ – мемуары ветерана КПСС, писательницы Маргариты Ямщиковой, издававшейся под псевдонимом Ал. Алтаев. И хотя Ямщикова не упоминает Рериха, но из ее записок мы узнаем о неожиданной интриге Спецотдела ОГПУ при ЦК ВКП (б), безусловно поддержанной Центральным Комитетом. Этот документ позволяет понять, почему в переписке с живым богом ламаистов Далай-ламой XIII русский художник неожиданно и себя называет «Далай-ламой Запада» и зачем он в этой переписке ссылается на тайные организации, которые существовали в Европе и Америке. Организации, возможно, не мифические, а реальные, пусть и не такие могущественные, как утверждал Рерих.
Совокупность всех этих новых документов и других данных, а также мои экспедиционные поездки по маршрутам «русского Индианы», позволяют попробовать восстановить в деталях, что же все-таки произошло с Рерихом и теми яркими людьми, связанными с ним: экстрасенсом и мистиком кремлевских бонз Александром Барченко, своеобразным чекистским «Леонардо» Глебом Бокием и спецагентом ОГПУ Яковом Блюмкиным. А также впервые речь пойдет и о других загадочных фигурах.
Я хотел бы возвратиться и к опыту моей первой книги по этой теме, «Битве за Гималаи» (М., 1999), многое уточнить, исправить недочеты и ошибки, которые тогда были неизбежны, так как многие важные документы появились только спустя годы.
Еще одной причиной для создания этой книги стало и осознание моей личной ответственности за то, что мои публикации еще 1990-х годов породили целую волну самых разнообразных произведений писателей-фантастов, лауреатов-плагиаторов, генералов-шамбалистов и прочих странных личностей и шарлатанов. Их разномастному творчеству будут посвящены главы во второй части моего исследования, в качестве постскриптума замыкающие эту книгу.
Кодовые списки № 1. Написано рукой Елены Рерих
Глава 2. Семья медиумов
«Во время последней войны я не был удивлен, услышав о его тайной деятельности и о его странной связи с вице-президентом Уоллесом в Тибете; он выглядел так, словно должен был быть либо мистиком, либо шпионом»[14], – говорил о Рерихе композитор Игорь Стравинский. Мнение автора «Весны священной», декорации для которой Рерих создал еще до Первой мировой войны, могло бы стать достойной эпитафией на надгробии в национальном пантеоне. Однако по воле судьбы и законов РФ прах Рериха покоится сегодня в урне, которая является частью Государственного музейного фонда и хранится в московском Музее Востока. Подобно мумиям египетских фараонов, его пепел – это предмет особого экспонирования, охраняемый заклятьями грозных теней истории России XX столетия – века, который Рерих хотел сделать веком своей оккультной эскапады. Она, впрочем, действительно состоялась, так как время катаклизмов требовало пророков, визионеров и духовидцев.
Один из них – современник Рериха, живописец из Богемии Франтишек Купка, сын бедного нотариуса. Нужда заставила юношу брать уроки мастерства у шорника, который оказался спиритистом и разглядел у ученика дар медиума. Подобный навык связи с потусторонними силами оказался чрезвычайно полезным на закате XIX столетия: большие гонорары позволили оплатить обучение в Академии изящных искусств в Вене. А знакомство с элитой открыло Купке двери мира искусства Австро-Венгрии и Германии. Тем более что медиум был вдобавок и теософом и задачу художника видел в раскрытии вселенской истины. Купка утверждал, что совершает, как тогда говорили, «астральные путешествия по Вселенной». Он считал, что паранормальные способности позволяют ему познать суть реальности. Визионерские открытия он воплотил в целой серии работ, проникнутых темой оккультного опыта, восточного эзотеризма и трансцендентальной медитации. На этих ярких полотнах вспыхивают соцветия символических лотосов и сияют ослепительными красками силуэты гопурамов – вишнуитских храмов Южной Индии.
А вот и другой именитый современник – Пит Мондриан. В 1901 году этот голландский художник, похожий на бородатого волхва, переживая духовный кризис, порывает с традиционным кальвинизмом и углубляется в чтение книги теософа Эдуарда Шюрре «Великие посвященные». Это настолько ошеломляет, что он вступает в Теософское общество, идеи которого становятся отправной точкой для авторского метода Мондриана. В своей мастерской, словно икону, художник вешает портрет Елены Блаватской: по словам Мондриана, она учила, что космическая гармония, истина и красота едины. Голландец начинает исповедовать идею «половой геометрии», где вертикальная линия, или активный и подвижный дух (обозначаемый индуистским термином «пуруша»), объявлялась мужской, а горизонтальное поле, или космическое пространство – материя («пракрити»), женским. В дальнейшем Мондриан прозревает ауру цветов высшей реальности и уносится к мирам астральных проекций.