Сначала Ричард рассчитывал изменить только пользовательские команды, чтобы добиться полной совместимости с оригинальным Emacs для PDP-10. Но когда увидел, насколько слаб Mocklisp на фоне обычного Lisp – понял, что нужно полностью переделать интерпретатор. В такой ситуации было естественным переписать большую часть высокоуровневого кода Gosmacs на Lisp, чтобы использовать всю мощь и гибкость этого языка. В середине 1985 года GNU Emacs был размещён в интернете, и только в нескольких его файлах остался код Gosmacs.
Позже компания UniPress узнала о проекте Столлмана, и стала отрицать, что некий разработчик имеет полные права на раннюю версию Gosmacs. Ричард не смог найти то электронное письмо, чтобы защититься от претензий, и решил проблему иначе: переписал оставшиеся части, полностью избавив программу от следов Gosmacs.
Тем не менее, существование разработчиков, продающих права на программы – точнее, сама возможность их существования – не давала Ричарду покоя. Произнося в 1986 году речь в Королевском технологическом институте Швеции, Столлман привёл в пример инцидент с компанией UniPress, как очередную опасность, связанную с несвободным ПО.
“Иногда я думаю: лучшее, что я мог бы сделать в своей жизни, это найти гигантскую кучу собственнических программ, представляющих коммерческую тайну, и раздать её прохожим на улице, чтобы этой коммерческой тайны больше не было, – рассказывает Столлман, – наверное, это был бы куда более эффективный способ дать людям свободное ПО, чем писать его самому, но люди слишком малодушны, чтобы это принять”.[83]
Инцидент с кодом Gosmacs не только потрепал нервы, но и пошёл на пользу Столлману и всему движению за свободное программное обеспечение. Он заставил Ричарда обратить внимание на слабые места “коммуны Emacs”, основанной на непринуждённом доверии, которое породило массу проблемных ответвлений редактора. Также Столлману пришлось тщательно проработать цели движения за свободное ПО. Вскоре после выпуска GNU Emacs, Ричард обнародовал Манифест проекта GNU – расширенную версию заявления 1983 года. Он включил в этот манифест множество аргументов, которые используют программисты из мира бизнеса и науки, чтобы оправдать создание собственнических программ. Один из этих аргументов гласил: “Разве программисты не заслуживают награды за свою творческую работу?”, и в ответе Столлмана на него чувствовался гнев из-за инцидента с Gosmacs:
“Если что-то и заслуживает награды, то это вклад в общественное благо, – писал Ричард, – творчество может делать такой вклад, но только если [sic] общество может свободно пользоваться его результатами. Если программисты заслуживают награды за создание новаторских программ, они также заслуживают и наказания за то, что ограничивают использование этих программ”.[84]
С написанием GNU Emacs у Столлмана, наконец, появилось что показать Unix-сообществу. Появились и заботы, свойственные любому предприятию по разработке ПО. С ростом популярности программы среди Unix-разработчиков стал расти поток денег, подарков и, конечно, просьб. Чтобы управиться с деловой стороной проекта GNU, Ричард позвал на помощь нескольких своих коллег, и сформировал некоммерческую организацию – Фонд свободного программного обеспечения (Free Software Foundation или FSF). Президент Фонда в лице Столлмана и члены уставного совета в лице его соратников-хакеров образовали “корпоративный интерфейс проекта GNU”.
Роберт Часселл, программист из LMI, стал одним из 5 членов уставного совета Фонда свободного ПО после разговора со Столлманом за обедом. Часселлу также досталась роль кассира организации – небольшая поначалу, но всё более важная со временем.
“В 1985 году наши совокупные доходы и расходы составляли $23,000, плюс-минус, – вспоминает Часселл, – у Ричарда был свой кабинет, и мы его заняли. Я положил все вещи, в основном – плёнки, под стол. Лишь некоторое время спустя LMI выделила нам место, где мы могли хранить плёнки и прочие подобные вещи”.
Фонд свободного программного обеспечения стал не только воплощением хакерского движения, но и центром притяжения таких же разочаровавшихся программистов. Когда Столлман впервые объявил о начале проекта GNU, мир Unix был довольно дружным сообществом, где процветало сотрудничество. Но очень быстро им овладела конкуренция. Компании старались всё жёстче контролировать пользователей, начали отказывать им в доступе к исходным кодам, и всё это делало GNU популярнее. Виртуозы Unix раньше считали Столлмана скандальным чудаком, но теперь видели в нём или пророка, или Кассандру от программирования, в зависимости от того, что они чувствовали в связи с этими проблемами – надежду или отчаяние.