Группа из шести департаментов, известных как канцелярии, занимается мирскими аспектами жизни Церкви. Самый важный из них — государственный секретариат, а самый влиятельный из министров папы — государственный секретарь, он является единственным кардиналом, живущим в Апостольском дворце и находящимся в постоянном контакте с папой.
Самый интересный в секретариате участок работы — инструкции монархам. В старые времена этот департамент отправлял монархам послания от папы на изящной латыни. Так как сегодня уже нет королей, способных прочитать подобные послания, секретарь переводит на латынь многочисленные декларации Святого Престола. «Acta Apostolicae Sedis», официальный орган святого Престола, целиком написан на латыни.
Главный латинист Ватикана — монсеньор Антонио Баччи секретарь папы по инструкциям монархам, основавший обозрение под названием «Latinitas», которое борется за Использование латыни в повседневной жизни. Мне показывали номер с репортажем на латыни о футбольном матче и еще один — с рекламой стирального порошка, которая по своей выразительности, быть может, превзошла бы даже речи Цицерона.
Латынь — язык, на котором читаются все лекции в Грегорианском университете, а также это часто единственно возможный язык общения между семинаристами разных национальностей. Великолепные обрывки разговорной латыни можно услышать в коридорах Грегорианского университета, и хотя монсеньор Баччи, будучи автором словаря современной латыни, возможно, счел бы этот язык студентов недостаточно чистым для обращения на нем к королям и принцам, явного неодобрения они бы у него не вызвали. Его словарь, выдержавший три издания, называется «Lexicon eorum vocabulorum quae difficilius Latine redduntur». В этом словаре есть, например, такие словарные статьи:
Атомная бомба: Globus atomica vi displodens; pyrobolus atomicus.
Бойскаут: Puer exploratory. Гидроплан: Cymba volatilis.
Торпедный катер: Aligera navis tranatantia missilia jactans.
Нефтяное месторождение: Regio bituminosi olei dives (Olei incendiarii).
Радар: Radioelectricum instrumentum monitorum.
Безопасная бритва: Novacula ab inferendis vulneribus tuta.
Телевидение: Imaginum transmission per electricas undas.
Чай с молоком и сахаром: Theana potio saccharo lacteque condita.
Зубная щетка: Peniculus dentarius.
Центральное отопление: Calefacientis aque ductus.
Спагетти: Farina subacta et vermiculata.
Макароны: Farina aqua subacta ac tubulata.
Многие конгрегации и государственный секретариат имеют интернациональный штат. Нет такого европейского языка, и вряд ли найдется восточный, на котором бы не говорили в Ватикане. Младшие чиновники министерств набираются со всех концов света, и с таким же успехом вы можете встретить в коридорах монсеньора китайца, как и англичанина, испанца или итальянца.
Монсеньоры «приходят на работу» в половине девятого утра, а уходят в половине второго. Они не работают днем, кроме особых случаев. Странное это зрелище: священники и монахи, стоящие в очереди ранним утром, с молитвенниками и папками под мышкой, и ожидающие регистрации по табельным часам из мореного дуба, какие можно встретить на любой фабрике.
Кроме секретариата и других департаментов, Ватикан также включает в себя живописную и древнюю организацию под названием Папский двор. Он делится на капеллу и семью.[123] Капелла включает в себя всех значительных духовных лиц, которых можно увидеть на какой-нибудь важной церемонии в соборе Святого Петра: всех этих персонажей в рюшах и с мечами, и членов царственных домов, часто носящих титулы, пожалованные за давно забытые заслуги; а также палатинскую и швейцарскую гвардию, исповедника папы иезуита, его личных капелланов, его врача, еще одного врача — хирурга, scopatori segreti, то есть личных слуг папы, bussolanti, то есть швейцаров, носильщиков sedia gestatoria и многих других. На бумаге количество обслуживающих папу огромно, но в действительности все сводится к лакею, двум-трем слугам и нескольким немецким монахиням, которые готовят скромную еду для понтифика и убирают его апартаменты.
Те дни, когда я праздно бродил по Ватиканским садам, ыли моими счастливейшими днями в Риме. Я наслаждался пением птиц, равного которому не слышал больше нигде. Сады я нашел весьма изысканными. Там есть тихие уголки под дубами и конскими каштанами, откуда не видно даже купола собора Святого Петра и не слышно никаких звуков, кроме плеска фонтанов, и еще, возможно, скрипа старой тележки садовника или шума установленного им водомета.