По мнению Е. М. Штафман, эпиграфические данные, которыми мы располагаем, позволяют утверждать, что даже после издания эдикта Каракаллы в прирейнских областях оставались лица, на имевшие римского гражданства и получавшие его только после прохождения военной службы. Ничего не доказывает, что это были варвары, лишь недавно переселившиеся на территорию империи (Штаерман Е.М. К вопросу о dedititii в эдикте Каракаллы // ВДИ. 2002. № 2. С. 82). Аналогичная ситуация прослеживается и в придунайских провинциях, где некоторые фракийские племена не получили прав гражданства (Там же. С. 86). «Судя по приведенным надписям, сельское население Рейнских и Дунайских областей продолжает еще в течение нескольких десятилетий получать римское гражданство за военную службу… Возможно, что исключение, сделанное из эдикта Каракаллы и затрагивавшее главным образом те области, которые доставляли наибольшее число солдат, имело целью сохранить некоторую притягательную силу за военной службой, дававшей римское гражданство» (Там же. С. 88).
По мысли А. X. М. Джонса, подразделения с племенными названиями, которые появились в III — начале IV в., через одно или два поколения утрачивали свой определенный племенной характер и позднее их состав мало чем отличался от других частей римской армии; при этом в большинстве случаев в подразделения auxilia могли попадать как римляне, так и варвары[105]. Это было, несомненно, так в том случае, когда подразделение, сформированное из варваров, отправлялось на службу в отдаленную провинцию. Однако ситуация совершенно меняется, когда речь идет о римских воинских частях, созданных из местных жителей. Выше уже отмечалось, что Кодекс Феодосия требует, чтобы сын ветерана зачислялся в часть, в которой служил его отец. При соблюдении этого условия национальный состав подразделений мог длительное время оставаться одним и тем же. И хотя Вегеций утверждает, что перед рекрутами была возможность выбора, в каких частях им служить — в легионах или ауксилиях (Veg., II, 3), очевидно, что это не влияло на общее положение дел, ибо большая часть подразделений римской армии, в том числе и auxilia, несла службу именно в тех местах, где данные подразделения были созданы и где проживали их соплеменники. Например, Петуланты отказались отправляться на Восток, мотивируя это тем, что их жены и дети попадут в рабство к аламаннам (Amm., XX, 4, 10). А когда император Грациан отправил на помощь восточным войскам несколько своих отрядов, то многие из его солдат дезертировали, не желая оставлять Галлию без защиты (Amm., XXXI, 7, 4).
О. Шмитт полагает, что была еще одна причина, по которой в ауксилии не могло попадать большого количества чужеземных варваров, в особенности германцев. В подразделения auxilia должны были брать либо жителей империи, либо варваров, обитавших в сильно романизированных областях. Это было необходимо хотя бы потому, что гарантировало соблюдение дисциплины и чувство общности в отряде. Поэтому римское командование стремилось не допустить, чтобы процент иноземных солдат в ауксилиях был слишком высок[106]. Таким образом, на практике в IV столетний рядовой состав армии, защищавшей рейнскую границу, рекрутировался почти исключительно из галлов и германцев, проживавших в империи.
Командный состав в большинстве отрядов auxilia назначался императором, а потому офицеры могли и не состоять в племенном родстве со своими солдатами (Amm., XXV, 10, 9)[107]. Особенно это касалось трибунов[108]. Согласно Аммиану, еще в 378 г. во главе всех восточных частей (а следовательно, и auxilia) стояли офицеры-римляне (Amm., XXXI, 16, 8)[109].
Как отмечалось выше, данные эпиграфики свидетельствуют, что вопреки сложившемуся мнению основу армии Константина во время борьбы за Италию по-прежнему составляли подразделения старого типа, рекрутировавшиеся среди римских подданных. Шесть надписей этого периода, обнаруженных в Турине и Милане, принадлежат солдатам, носящим родовое имя Аврелий, что является доказательством получения их предками римского гражданства после появления эдикта Каракаллы. Все эти солдаты служили в подразделениях далматских всадников, существовавших задолго до Константина (numerus Dalmatarum Divitensium, numerus Dalmatarum Fortensium). Четыре других надписи принадлежат легионерам Второго Италийского легиона и Четвертого Флавиева. Армия, с которой Константин воевал против готов в Дакии, также состояла преимущественно из легионов (Седьмого Клавдиева, Тринадцатого Сдвоенного и Пятого Македонского)[110].
106
Schmitt О. Starke, Struktur und Genese des comitatensischen Infanterienumems // BJ. 2001 [2004]. Bd. 201. S. 96.
108
Впрочем, хотя и редко, это правило могло нарушаться. Один из таких случаев отмечает Аммиан, когда говорит о стоявшем в Британии отряде (очевидно, ауксилии) аламаннов, трибуном которого был назначен аламаннский царек Фраомарий (Amm., XXIX, 4, 7).
109
Тем не менее, согласно тому же Аммиану, во главе подразделений, дислоцированных в западных провинциях, большую часть командиров составляли варвары. Из трибунов, упомянутых историком, 9 были франками и 5 аламаннами. Возможно, они все являлись уроженцами империи. Однако тот факт, что Аммиан считает нужным указать на их происхождение, позволяет предположить, что в его глазах они не были римлянами (Castillo С. Tribunos militares en Ammianus Marcellinus // ARDV. P. 47–54).