«Нас не интересует судьба Абиссинии, и мы не будем возражать против любого разрешения конфликта, поскольку это будет происходить вне Лиги и не будет задевать последнюю. Мы искренне хотели бы скорейшей ликвидации конфликта, мы искренне хотели бы, чтобы Италия вышла из конфликта сильной, способной выполнять свою роль в деле обеспечения мира в Европе. В то же время мы убеждены в том, что малейшая компрометация Лиги в этом деле в случае отказа от санкций, а тем более формального согласия на раздел Абиссинии, означала бы конец Лиги Наций и конец системы коллективной безопасности. Мы будем поэтому при каждом случае выступать в защиту авторитета и Устава Лиги, — не более и не менее».
Фактически Литвинов повторил Штейну то же, что он сказал послу Валентино: «Если бы мы не стремились к сохранению прежних отношений с Италией или если бы мы пришли к заключению, что эти отношения окончательно скомпрометированы, то мы и в Женеве выступали бы совершенно иначе и действительно взяли бы на себя ведущую роль»[1051]. Короче говоря, Литвинов хотел и того, и другого. Может ли СССР одновременно защитить Лигу, удержать на своей стороне Муссолини и поддержать санкции против Италии (хоть и без энтузиазма)?
Может, план Хора и Лаваля и сработал бы при при других условиях. Покойный британский историк Алан Джон Персиваль Тейлор высказал мнение, что данное предложение было «крайне разумным планом», который мог бы положить конец войне в Абиссинии и понравился бы Муссолини, но не абиссинцам. «Это прекрасный пример того, — писал Тейлор, — …как используется механизм мира против жертв агрессии». Однако вместо этого план подорвал доверие к Лиге Наций. «Сегодня это мощная организация, которая могла наложить санкции… а на следующий день она превратилась в пустышку»[1052]. Табуи и Пертинакс, а точнее их сенсация, убили Лигу. Тейлор очень талантливо подмечает ироничные моменты, особенно в своей книге «Истоки Второй мировой войны». По ней видно, что ему доставляет удовольствие злить своих более традиционных коллег. Интересы Абиссинии не были первостепенными ни для кого, кроме разве что грамотных, прогрессивных абиссинцев, но их было не так уж много. Вот что Литвинов рекомендовал Сталину: «Мне представляется, что мы должны занять следующую позицию. Предложение Лаваля — Хора означает раздел Абиссинии и нарушение ее целостности. Это противоречит Уставу Лиги, гарантирующему всем членам Лиги неприкосновенность и целостность их территории, во имя чего Лига Наций и вмешалась в конфликт и стала применять санкции. Лига Наций не может поэтому одобрить подобных предложений. Конечно, если бы Абиссиния по каким бы то ни было соображениям сочла возможным принять предложение, то Лига Наций не должна побуждать ее к продолжению войны, а наоборот, должна будет зарегистрировать состоявшееся между воюющими сторонами соглашение. До тех пор, пока Абиссиния не заявит совершенно добровольно о своем принятии предложения Лаваля — Хора, Лига Наций не может ни в какой мере его одобрить»[1053].
Эта позиция соответствовала тому, что предлагал Литвинов после начала кризиса. Этим СССР отличался от колониальных держав. Сталин и его «тройка» одобрили политический курс наркома, написав на его рекомендациях «за». Официально Политбюро утвердило их на следующий день — 14 декабря[1054].
19 декабря, сразу после отставки Хора, Литвинов в депеше Майскому пришел к пессимистическим выводам: «Мой прогноз поведения консервативного правительства после выборов оказался как будто правильным. Вы сегодня сообщаете, что новый зигзаг, осуществленный Хором в Париже, был задуман еще до выборов». Как помнят читатели, это так и было. Литвинов также рассказал о различных слухах, связанных с предполагаемой сделкой Великобритании с Германией. В качестве услуги за услугу предлагались Мемель, Данциг, Австрия и колонии. Последнее было единственным из этого списка, что в итоге так и не получил Гитлер. Литвинов не знал, какие слухи были правдой, но его вера в Ванситтарта пошатнулась, о чем он сообщил Майскому. «Парижский план» [то есть план Хора — Лаваля. — М. К.] после англо-германского морского соглашения окончательно подрывает остатки всяческого доверия к английской политике»[1055]. Заметьте, что если бы Хору и Лавалю удалось осуществить свой план вне Лиги и с согласия Абиссинии, Литвинов занял бы другую позицию.
1051
М. М. Литвинов — Б. Е. Штейну. 27 декабря 1935 г. // АВПРФ. Ф. 05. Оп. 15. П. 108. Д. 47. Л. 32–33.
1052
1053
М. М. Литвинов — И. В. Сталину. 11 декабря 1935 г. // АВПРФ. Ф. 05. Оп. 15. П. 113. Д. 123. Л. 182.
1054
М. М. Литвинов — И. В. Сталину. 13 декабря 1935 г. // РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 166. Д. 554. Л. 95, опубл.: Вторая мировая война в архивных документах. 1935 г. URL: https://www.prlib.ru/item/1296905 (дата обращения: 06.12.2023).
1055
М. М. Литвинов — И. М. Майскому. 19 декабря 1935 г. // АВПРФ. Ф. 05. Оп. 15. П. 106. Д. 16. Л. 48–50.