Что касается активности Коминтерна, «на него это в любом случае не сильно повлияет, но даже если и повлияет, то, скорее всего, он направит свою активность против других правительств, если СССР договорится с нами и будет также заинтересован в нашей стабильности, как мы — в его»[1188].
«Прекрасный пример одностороннего освещения вопроса», — ответил Стэнхоуп, который жаловался, что предложение о займе попало «сразу постоянному заместителю министра и к министру обороны» без тщательного предварительного анализа, в ходе которого он и другие могли бы его заблокировать[1189]. Конечно, Стэнхоуп это так не формулировал, но все поняли, что он имеет в виду. Вопрос временно отложили до возвращения в Лондон посла Фиппса из Берлина.
Майский и Ванситтарт
В это время Майский и его первый секретарь Самуил Бенцианович Каган пытались всячески понять, какова же сейчас температура англо-советских отношений. Они получали хорошую обратную связь, однако она была ограничена словами, что сближение продолжается, как и раньше. 9 января 1936 года Майский впервые с начала декабря встретился с Ванситтартом. Агния Александровна пригласила Сариту Ванситтарт и ее сына в посольство с неофициальным визитом. Майский зашел к ним, чтобы поздороваться. «Мой муж удивляется, — выговорила ему Сарита, — что Вы к нему так долго не заходите. Он всегда с Вами охотно беседует». Майский написал в своем отчете, что у него не было дел, которые нужно было обсудить с Ванситтартом, но часть этого периода Ванситтарт был в Париже, а когда вернулся в Лондон, было не самое лучшее время для того, чтобы наведаться в МИД. Тем не менее из-за упрека Сариты Майский решил встретиться с Ванситтартом. Они обсудили план Хора — Лаваля. «Я его одобрил», — сказал Ванситтарт. Конечно, причина заключалась в том, что он все больше боялся немецкой агрессии и хотел удержать и укрепить «фронт Стрезы». По словам Майского, Ванситтарт пытался извлечь хоть какую-то пользу из сложившегося плохого положения: «В процессе кризиса и в результате кризиса члены правительства и британское общественное мнение яснее увидели “реальности” международной ситуации, как они есть. Урок тяжел, но полезен. Ибо самое важное сейчас — это политический реализм. И все, что служит делу укрепления реализма, делу прояснения сознания широких масс Великобритании, — все это хорошо. Ему, В[анситтарту], пришлось пережить несколько тяжелых моментов. Кое-какие элементы, знающие о его отношении к Германии, пытались использовать ситуацию для того, чтобы убрать его с этого места. (В[анситтарт] указал при этом на свое кресло), но попытка сорвалась».
Ванситтарт сказал, что он останется при своей должности и будет дальше продолжать битву. Майский отметил, что, по словам Сариты, во время кризиса Ванситтарту уже не в первый раз предлагали возглавить парижское посольство.
Майский ответил, что он очень рад, что Ванситтарт сохранит свою должность, и спросил, можно ли задать пару вопросов. Какие перспективы у войны между Италией и Абиссинией? Ванситтарт не мог ответить и сказал только, что британскому правительству надо внимательно относиться к любым попыткам ликвидировать кризис. Затем Майский спросил про отношения с нацистской Германией. Британский посол Фиппс встречался с Гитлером в середине декабря. Гитлер просил британцев вмешаться и заблокировать ратификацию франко-советского пакта? Ванситтарт ответил отрицательно. Англо-германские отношения были не настолько хороши, чтобы Гитлер стал так рисковать. Ванситтарт добавил, что кабинету необходимо определить намерения Германии и затем уже принимать решения относительно национальной обороны[1190]. Майский испытал облегчение, когда услышал, что Ванситтарт сохранит свою работу, однако его слова про внешнюю политику Великобритании не слишком обнадеживали. Ванситтарт едва избежал последствий утечки плана Хора — Лаваля, и теперь его позиция ослабла. Это становилось понятно, судя по тому, как смело Сарджент и парламентские заместители министров выступали против предложения предоставить заем СССР. Нападая на него, они нападали на Ванситтарта. Разговаривая с Майским, тот старался не выдать ему эту информацию, также она не утекла по другим каналам в советское посольство.
1190
Дискуссия И. М. Майского с Р. Ванситтартом. 9 января 1936 г. // АВПРФ. Ф. 05. Оп. 16. П. 117. Д. 23. Л. 27–30.