«Кого бояться, лесники,
Узнаете сейчас!
Сам Робин Гуд, что правит тут,
Побьет сегодня вас». —
«Мы вызов приняли, изгой,
И, Бог даст, победим.
Начнем с тобой жестокий бой,
Умрем, но не сбежим.
Робеть, клянусь, я не привык
И трусов не терплю, —
Так старший отвечал лесник. —
Послужим королю!
Один на Джона нападет,
На Скарлета — другой,
А мне достанется главарь,
Разбойник удалой».
И битва вспыхнула тотчас,
Жестока, горяча.
Никто с восьми до двух часов
Не опустил меча.
Врагу отважные стрелки
Поблажки не дают,
Но нету больше сил у них,
И просит Робин Гуд:
«Эй, храбрецы, я признаю —
Досталось нам с лихвой.
Позвольте, в рог я протрублю,
И мы продолжим бой». —
«Ну нет, отважный Робин Гуд,
Не затрубишь ты в рог,
Хоть он и не заставит нас
Пуститься наутек.
А ну сдавайся, удалец,
Пока еще живой.
И ты ничуть не страшен нам,
И те, кто здесь с тобой». —
«Коль так, откройте поскорей,
Как вас, друзья, зовут?
Вам будут славу петь в лесу», —
Промолвил Робин Гуд.
«Зачем вам наши имена? —
Один лесник спросил. —
Клянусь, чтоб вызнать их у нас,
Стрелкам не хватит сил». —
«И впрямь вы, вижу, смельчаки.
На сем закончим бой,
Пойдемте в Ноттингем и всё
Уладим меж собой.
Кто крепче, в споре за столом
Проверим без помех.
Тряхну я нынче кошелем
И заплачу за всех!
И вас охотно я приму
В компанию свою:
Мне тот по нраву, кто не трус,
Кто рьян и смел в бою».
Пить мировую удальцы
Тотчас пошли в трактир.
И эль хмельной там тек рекой,
И весел был их пир.
О трех молодцах, стрелках удалых
Хотите ль послушать рассказ?
Я вам удружу, про них расскажу
Занятную байку сейчас.
Все знатных кровей они, ей-же-ей,
Их нрав безбоязнен и лих,
И стрелы длинны, и руки сильны,
Досель не видали таких.
Однажды в тени шагали они
По Шервуду в солнечный день;
Отнюдь не секрет, что им на обед
Пошел королевский олень.
Глядит Робин Гуд: торговцы бредут
Тихонько дорогой лесной,
Нехитрый товар несут на базар
В тяжелых мешках за спиной.
Неведом им страх — дубинки в руках
Надежны, длинны и крепки.
Приятели в ряд шагают-спешат,
Полны за плечами мешки.
«Торговцы идут, — шепнул Робин Гуд
Своим развеселым друзьям. —
На них нападем, добро отберем,
За так им пройти я не дам.
Не стоит спешить! — гостям он сказал. —
Куда же вы держите путь?
Подите сюда — не будет вреда,
Коль вы отдохнете чуть-чуть». —
«Нам некогда, друг, теперь недосуг,
На ярмарку держим мы путь».
А Робин в ответ: «Даю вам совет
Чуток всё равно отдохнуть».
Торговцы спешат, они не хотят
Померяться силой в бою,
Но Робин опять кричит им: «Стоять!
Зашли вы на землю мою.
Коль лес этот мой — порядки мои,
И это усвоите вы!
Вас, верно, зовут явиться на суд,
Где вам не сносить головы»[138].
Торговцы назад лишь кинули взгляд —
Кто бранью им сыплет вослед?
И снова пошли, в поту и в пыли,
Ни слова не молвив в ответ.
Проворен и смел, из дюжины стрел
Одну взял разбойник лихой.
Остра, тяжела, вонзилась стрела
В набитый мешок за спиной.
Господь уберег — когда б не мешок,
То путник бы умер тотчас.
Кольнула слегка стрела паренька,
Но всё же мешок его спас.
Торговцы, застыв, мешки положив,
Не знают, что делать, и ждут.
«А кто виноват? Стой, коли велят», —
Смеясь, говорит Робин Гуд.
«Эй ты, господин, — грозится один, —
Башку я тебе разобью!» —
«Бахвалиться брось: хоть вместе, хоть врозь
Со мной вам не сладить в бою!
Знакомьтесь: зовут меня Робин Гуд,
А это вот Скарлет и Джон.
Клянусь, мы втроем легко вас побьем,
Не лезьте, друзья, на рожон».
У Робина лук вдруг выбил из рук
Торговец, хватив кулаком.
Джон ростом немал, но чуть не упал,
А Биль растянулся ничком.
«Нет, так не пойдет! — кричит Робин Гуд. —
Ведь мы без дубинок пока.
Сейчас мы втроем их дружно возьмем
И вам наломаем бока».
Торговец бурчит (зовут его Кит):
«Готовы мы вас подождать».
Тянуть не с руки: желают стрелки
Покрепче гостям наподдать.
вернуться
Текст данной баллады содержится в рукописи, обнаруженной лондонским ученым и критиком Джоном Пейном Кольером (John Payne СоШег; 1789—1883). Однако необходимо заметить, что Кольер, изучавший творчество У. Шекспира, был известен своими литературными фальсификациями (В частности, Дж. Кольер заявлял, что обнаружил несколько ранее неизвестных документов, имеющих отношение к жизни и творчеству У. Шекспира. Одним из них было так называемое «Издание Перкинса» («Perkins Folio») — собрание пьес Шекспира, выпущенное ок. 1632 г., с многочисленными рукописными поправками, сделанными, по утверждению Кольера, корректором. С этими изменениями ученый опубликовал новое издание сочинений великого поэта, получившее название «Пьесы Шекспира, отредактированные по старинным изданиям и по недавно обнаруженному фолио 1632 года, с ранней рукописной правкой» («The Plays of Shakespeare: The Text Regulated by the Old Copies, and by the Recently Discovered Folio of 1632, Containing Early Manuscript Emendations»; 1853). Однако в 1859 г. эксперты Британского музея доказали, что все случаи «корректуры» являются поздними интерполяциями.), а потому, вероятно, и в случае с «Робин Гудом и коробейниками» мы имеем дело с очередным подлогом. Одним из доводов в пользу такого предположения может служить то, что все баллады в манускрипте Кольера записаны почерком XIX века (Для этой эпохи был характерен растянутый курсив — результат быстрого, размашистого движения руки пишущего.), хотя некоторые ее фрагменты и датируются серединой XVII. Обратив на это внимание, Фр.-Дж. Чайлд допустил, что настоящим автором баллады является сам Кольер, но тем не менее ввел историю о коробейниках в свой сборник, где она получила номер 137 (см.: Child 1882—1898/III: 170—172). Возможно, текст «Робин Гуда и коробейников» был переписан с утраченного впоследствии «листка»; однако не исключено, что это произведение действительно сочинил какой-нибудь собиратель древностей, хорошо знакомый со стилем робин-гудовских баллад и умело стилизовавший их незатейливый юмор, который шокировал издателей XIX века.
вернуться
Вас, верно, зовут явиться на суд, | Где вам не сносить головы». — Очевидно, Робин Гуд подозревает, что перед ним не просто коробейники, а преступники, очень заинтересованные в том, чтобы быстрее скрыться, о чем свидетельствует произнесенное им в оригинале обращение «bold outlaws» (англ. — «смелые изгнанники»). Иными словами, герой намекает, что мнимые коробейники сбежали от наказания и были объявлены вне закона. Прав Робин или нет, в рамках сюжета остается неизвестным.