Робин Гуд

Подлый братец вдогонку проклятия шлет,
К небесам устремляя молитву свою,
Чтобы Геймлину шею свернули в бою.
Геймлин места условного вскоре достиг,
Был он легок, как птица, и спешился вмиг,
Слышит: франклин[241] какой-то от горя вопит
И рыдает, видать, по кому-то скорбит.
«Что случилось, скажи-ка мне, добрый старик?
Помогу я, коль рок тебя злобный настиг». —
«Ах, зачем я, несчастный, родился на свет?
Двух пригожих сынов у меня больше нет.
Главный здешний силач — бессердечный злодей,
Не оставил в живых он моих сыновей.
Десять фунтов любому охотно отдам,
Кто сломает мерзавцу хребет пополам». —
«Успокойся, старик, и послушай меня:
Моего подержи-ка ты лучше коня,
А потом со слугой стерегите его.
Накажу я, быть может, врага твоего!» —
«Боже, — франклин сказал, — посодействуй ему!..
Сам, голубчик, тебе я обувку сниму.
Ну, ступай поскорее, Всевышним храним,
За коня не тревожься, присмотрим за ним».

Босиком, распояской шагая на луг,
О себе слышит Геймлин повсюду вокруг:
Знают все, как он выказал силу свою,
Что в борьбе он могуч и бесстрашен в бою.
Знаменитый борец выступает вперед,
Прямо к юному Геймлину дерзко идет.
«Кто отец твой, мальчишка, и чей ты вассал?
Коль явился сюда, знать, умишком ты мал!»
Геймлин молвит отважно: «Послушай, наглец,
Был знаком, несомненно, тебе мой отец;
Прозывался он Баунд, по имени — Джон,
А я Геймлин, и будешь ты мною сражен».

«Парень, — тот отвечает, — клянусь я Христом,
Что отец твой, Джон Баунд, мне вправду знаком,
И с тобой очень рад потягаться я тут,
Ведь мальчишкою был ты отъявленный плут!»
Говорит славный Геймлин, шагнувши вперед:
«Я подрос — и со мной стало больше хлопот».
«Что ж, приступим! — борец подступает к нему. —
Не под силу меня победить никому».

Поздним вечером, там же, при свете луны,
В поединке жестоком сошлись драчуны.
Как схватились — но Геймлин не дрогнул отнюдь
И промолвил: «Эй, сдвинь-ка меня хоть чуть-чуть».
Вновь окликнул юнец силача-удальца:
«Довести нашу схватку решил до конца?
Разных штучек имеешь огромный запас,
Угощу ж и тебя я по-свойски сейчас!»
Подскочил к нему Геймлин, исполненный сил,
Хитроумным приемом борца ухватил,
Бросил на бок, четыре ребра поломав,
Повредил ему руку, подняться не дав.
И сказал наш смельчак: «Я был лучше в бою!
Признаешь ли, борец, ты победу мою?» —
«Видит Бог, на лугу я не ведал забот.
Тот, кто в руки твои попадет, пропадет!»

Крикнул франклин, лишившийся двух сыновей:[242]
«Бог храни тебя, Геймлин, с отвагой твоей! —
И сказал удальцу, что валялся без сил: —
Это Геймлин тебе за меня отплатил».
Пусть борцу не понравились эти слова,
Он такого и вправду не знал мастерства:
«Хоть давненько я начал бороться в кругу,
Этак худо впервые пришлось, не солгу».

Крикнул Геймлин другим, весь в поту, полунаг:
«Выходите ж, кто хочет, любители драк!
Вот лежит на земле ваш борец удалой,
Не желает он больше тягаться со мной!»
Геймлин ждет поединщиков, тверд как скала,
Но охота бороться у прочих прошла,
Не желают ни времени тратить, ни сил:
Все видали, как он силача победил.

Благородные сэры, что правили суд,
К победителю славному живо идут
И ему говорят: «Обувайся, борец;
Время позднее нынче, потехе конец».
Молвил Геймлин: «Короткая вышла игра,
Я еще своего не распродал добра».
Побежденный ответил: «Товар-то хорош,
Только дорого слишком его продаешь!»
Вместо Геймлина франклин ответил ему:
«В недостаче других обвинять ни к чему.
Мне свидетель Господь, что глядит с высоты, —
Покупаешь, ей-богу, задешево ты!»
Устроители снова выходят вперед,
Победитель кольцо и барана берет.
Так провел юный Геймлин достойно игру
И, ликуя, поехал домой поутру.

Молодца увидавши с толпою друзей,
Брат в испуге вскричал: «Запирайте скорей!»
Был привратник веленье исполнить готов —
Он ворота закрыл и задвинул засов.