Тут один из графских соратников посмотрел на горшечника и узнал его; сей мудрый рыцарь, которому было хорошо известно, откуда тот родом, спросил: «За каким чертом ты сделался угольщиком? Ты всегда был горшечником. Тот, кто берется за всё, нигде не преуспеет». «Смилуйтесь, сударь! — вскричал крестьянин. — Я отдал мои горшки угольщику в обмен на осла и уголь. Да покарает его Господь, потому что из-за него вы меня увозите. Наверное, он украл и то, и другое. Бог свидетель, я не брал чужого; я отдал мои горшки в обмен на осла. Тот человек быстро поехал к лесу, выкрикивая: «Горшки, горшки!» Рыцарь сказал графу: «Позор Юстасу! Раньше он был угольщиком, теперь он горшечник». «Раны Христовы! — воскликнул граф. — В погоню за ним, как можно скорее. Приведите ко мне всех, кого вы встретите сегодня и завтра. Я никогда не покончу с Монахом, если не расправлюсь с ним одним ударом». Он отпустил горшечника и вместе со своими рыцарями возобновил погоню.
<...> Граф Булонский желал воздать Юстасу по заслугам. Он арестовал четырех монахов, и их живо посадили в темницу. Затем он отослал в тюрьму четырех торговцев и свинью. Потом трех торговцев птицей и двух погонщиков ослов. Следом в тюрьму отправили шестерых рыбаков, вместе с их уловом. Наконец туда же отвели четырех священников и настоятеля. В тот день в тюрьму попало более шестидесяти человек.
Граф отправился в Нефшатель[347], где ему предстояло вершить суд. Юстас, знавший множество уловок, переоделся в женское и вошел в город вслед за ним — Монах удивительно походил на девицу. На нем было льняное платье, лицо прикрывала вуаль, а на боку висела прялка. Юстас Монах подошел к сержанту, державшему одну из лошадей графа, и сказал: «Позволь мне сесть в седло, а я позволю тебе лечь со мной». «Охотно, — сказал сержант. — Давай, прелестная девица, забирайся на этого доброго коня. Ты получишь четыре денье, если позволишь мне насладиться тобой». «Я поучу тебя делать это сзади, — сказал Юстас и добавил: — Ни один человек еще этого не делал». Юноша приподнял ногу Юстаса, и тот испортил воздух. «Эй, девица, ты пускаешь ветры!» — «Не пугайся, милый друг, — отвечал ему Монах, — не пугайся, это скрипит седло».
Итак, Юстас Монах сел на коня, и они с молодым человеком бок о бок поскакали к лесу. «Дальше не поедем, — сказал юноша. — Подо мной простой конь, а под тобой лучший графский скакун. Пусть постигнет меня позор, если я теперь же не сделаю то, о чем мы с тобой условились. Так что давай перейдем к делу». «Юноша, — сказал Юстас, — я очень хочу наградить тебя, и скоро это случится. Но прошу, проедем немного дальше, чтобы никто нас не заметил». «Девица, — сказал сержант, — не пытайся меня обмануть. Если что, клянусь чревом Богоматери, я лишу тебя жизни». Юстас ответил: «Милый друг, ты никогда еще так не ошибался. Неподалеку отсюда мой дом. Давай же проедем еще немного». Простак последовал за ним, и Юстас привел его к своим людям. Там он схватил юношу за горло. Теперь-то молодой человек понял, что сделал глупость! Верно гласит крестьянская поговорка: скачет коза, когда время лежать. «Слезай с коня! — сказал ему Юстас. — Дальше мы не поедем. Лучшая лошадь графа тоже останется здесь, он никогда более на нее не сядет». Они оба спешились, и люди Юстаса стали громко смеяться. «Сеньоры, — объявил Юстас Монах, — этот юноша получит свою награду, потому как мы с ним условились». Юстас отвел его немного дальше, в лог. «Юноша, — молвил он, — я не причиню тебе вреда. Снимай с себя всю одежду. Я знаю, тебе этого хочется». Молодой человек зашел в грязную яму, поскольку не смел ослушаться. Затем Юстас сказал: «Ты хорошо проведешь время. Давай-ка подставляй зад, иначе я так тебя изобью, что ты не поднимешься. Ты думал лечь со мной; и тебе не стыдно, что ты хотел спать с черным монахом?» «Ради Бога, пощадите! — воскликнул юноша. — Не позорьте меня. Клянусь Пресвятой Девой, я думал, что вы женщина». На это Юстас приказал (ведь он не был еретиком или содомитом): «Ступай отсюда и передай графу, как я с тобой обошелся». «Я всё ему расскажу», — ответил юноша и немедленно пустился в путь, но не посмел вернуться к графу и поведать ему о том, что произошло; он спешно уехал в чужие земли.