2 ноября его армия вышла к Эдессе. Дольше оставаться в городе было невозможно. Жослен II отдал приказ об отступлении. При этом франкоармянское войско сопровождали и тысячи беженцев; кто-то из местных армян и сирийцев бежал по доброй воле, многих франки принудили к совместному бегству силой. Перед уходом граф Жослен II велел поджечь дома и городские здания своей потерянной столицы. У Ворот Вод началась страшная давка, в которой погибли десятки людей[1380]. Колонны беженцев, в окружении войск графов Жослена II и Бодуэна, вышли из города, начав отчаянное бегство к переправам Самосаты. Наперерез христианам немедленно двинулась армия эмира Нур-ад-Дина. Первоначально графы Эдессы и Мараша, став во главе рыцарей, конных воинов и пехотинцев, схлестнулись с передовыми отрядами тюрок, прикрывая отступление. Сражение, как сообщает Михаил Сириец, продолжалось до шести часов вечера. В конце концов, сопротивление христиан было сломлено. Граф Бодуэн пал на поле боя[1381], а раненый граф Жослен II, вместе с уцелевшими рыцарями и всеми конными воинами, бежал к переправам и укрылся в Самосате. Там же нашли убежище и те беженцы, которым посчастливилось идти в авангарде. Среди них был сиро-яковитский митрополит Эдессы — Василий[1382].
С бегством конницы началось систематическое истребление пехоты и колонн беженцев. Франкские пешие воины заняли оборону в разрушенной крепости, лежавшей на пути между Эдессой и Самосатой. Там же, вокруг стен крепости, собрались и отчаявшиеся в своем спасении беженцы[1383]. Как пишет Михаил Сириец: «Земля содрогалась от ужаса истребления; как серп, срезающий колосья, как огонь, пожирающий хворост, меч опускался на христиан. Тела священников, диаконов и монахов, знатных мужей и простолюдинов лежали вперемежку. Их гибель была ужасной, но она уберегла их от тех мучений, которые выпали на долю живых. Уцелевшие были захвачены свирепыми тюрками, и те, сняв с мужчин и женщин одежду и обувь, заставили пленников голыми, с завязанными за спиной руками, бежать вслед за своими конями. Тем, кто изнемогал и падал, тюрки наносили новые раны и бросали умирать на дороге; они становились добычей для диких зверей или хищных птиц, и тогда их смерть была еще мучительнее»[1384]. Среди пленников, наводнивших мусульманские дома и рынки, был и армянский архиепископ Эдессы — Иоанн. Избиение христиан продолжилось и в самой Эдессе, куда вошла армия Нур-ад-Дина. Те одесские сиро-яковиты, армяне и мелькиты, которые не вышли с франками, а остались в церквях города, рассчитывая на милость Нур-ад-Дина, были истреблены[1385]. Ибн аль-Каланиси лаконично отмечает, что в те дни «меч положил конец всем христианам в Аль-Рухе»[1386]. Подводя итог двум разорениям Эдессы, Михаил Сириец приводит страшные и, очевидно, достаточно реальные сведения о погибших: «Около тридцати тысяч жителей погибло при первой и второй осаде. Шестнадцать тысяч пленников обратили в рабство. Лишь тысяча спаслась. Ни одна женщина, ни один ребенок не выжили; все они погибли при избиении беженцев или были угнаны в плен. Эдесса уподобилась пустыне…»[1387].
Битвы у Йагры и Инаба. Гибель князя Раймонда де Пуатье (1149 г.)
Попытки князя Антиохийского, графа Эдесского и графа Триполи привлечь французского короля Людовика VII и участников Второго крестового похода к борьбе с эмиром Нур-ад-Дином не увенчались успехом. С окончательным переходом Эдессы к мусульманам эмир Нур-ад-Дин всецело сосредоточился на войнах с Антиохийским княжеством. На рубеже 1146–1147 гг. он разорил восточные земли Антиохии, в том числе — разграбил Арту[1388]. При этом граф Жослен II Эдес-ский заключил с эмиром Нур-ад-Дином перемирие, частью — из-за слабости своего государства, частью — из-за чувства личной мести, ненависти к Раймонду и нежелания, в свою очередь, оказывать помощь антиохийским франкам. Как повествует Михаил Сириец, «Жослен был врагом Бедави, властителя Антиохии, не оказавшего ему помощи при разорении Эдессы. И теперь он возрадовался разорению его земель. Когда (…) Нур-ад-Дин услышал об этом, он отправил к Жослену посольство, дабы заключить мирный договор. Они встретились на равнине, на полпути между Алеппо и городом Азаз, где принесли клятвы и заключили договор. Франки братались, ели и пили с тюрками, и это было, для франков, предвестием гибели»[1389].
1381
Гибель графа Бодуэна Марашского в особенности оплакивают армянские хронисты, такие как Григорий Пресвитер и Смбат Спарапет. См. Gregoire le Prdtre. Op.cit. — P. 160–161; Bedrosian R., ed. The Armenian Chronicle of Sempad… P. 76. Армянский духовник графа Бодуэна — Василий составил «Слово на смерть Бодуэна, властителя Мараша и Кайсуна», где воспевает, в том числе, и обстоятельства его героической смерти. См. Basii le Docteur. Oraison funebre de Beaudoin, comte de Marasch et de K'egoun // RHC Arm. I. — Paris, 1869. — P. 205.
1383
Возможно, это была та самая крепость Св. Иоанна, которую, на ранней стадии своих завоеваний, воздвиг основатель Эдесского графства — Бодуэн I (хотя это, опять же, лишь предположение). См. Книга I, гл. 2, С. 100–105.
1387
Michel le Syrien. Op.cit. — Vol. III, Lib. XVI, c. 5, P. 272. Подробнее о походе графов Жослена II и Бодуэна Марашского, и об окончательном разорении Эдессы (помимо уже указанных текстом Михаила Сирийца и Ибн аль-Каланиси), см. Guillaume de Туr. Op.cit. — Lib. XVI, с. 14–16, Р. 728–732; Gregoire le Pretre. Op.cit. — Р. 160–161; Tritton A.S., Gibb. Н. The First and Second Crusades from an Anonymous Syriac Chronicle… — P. 292–297; Ibn al-Athir. Al-Kamil fi al-Tarikh… P. 455–458.