Геостратегическая структура международных отношений определяется не через полюса, а через категорию «силы», формирующей «центры силы» (чаще всего государства).
«Центр силы» — это субъект, имеющий возможность подчинить деятельность других субъектов или акторов международных отношений в соответствии с собственными национальными интересами. В зависимости от сферы распространения такого контроля центр силы может быть локальным, региональным или глобальным. «Гегемония» — это сила, направленная на подчинение всех акторов международной политики на реализацию интересов гегемона [3; 95].
Разница между геоэкономическим полюсом и центром силы заключается в том, что первый субъект — полюс — не обязательно действует в системе международных отношений. Например, Китай до начала XIX века по экономической массе превосходил любую страну Европы, но практически не вел активной внешней политики, т.е. не навязывал свой контроль в системе международных отношений [3]. Другими словами, полюс превращается в центр силы лишь при условии проведения активной и агрессивной внешней политики, нацеленной на подчинение других акторов своим внешним и внутренним интересам.
Закон «центра силы», по формулировке О.А. Арина, гласит: субъект ПОЛЮСА превращается в ЦЕНТР СИЛЫ, если объем его внешнеполитического потенциала (ВПц) превосходит внешнеполитический потенциал субъекта-конкурента как минимум в 4 раза [3; 95].
Сам по себе ВПц формируется через суммарный ресурс, затрачиваемый на внешнюю политику. Этот ресурс слагается из финансовых потоков, которые закладываются в бюджет страны, реализуемый через аппарат внешней политики (АВП). Хотя нередко трудно четко определить, что относится к внешней, а что к внутренней политике, тем не менее существуют некоторые институты, которые однозначно относятся к АВП: министерство иностранных дел, министерство обороны, информационно-пропагандистские службы, пограничная охрана, внешнеэкономические организации, службы внешней безопасности или разведки и пр. [3; 95] (см. Таблицу 2).
Динамика изменений товарооборота региональных объединений в СНГ ясно демонстрирует, что «центр силы» Россия совершенно определенно влияет на внутриэкономическую ситуацию: в объединениях с участием РФ товарооборот растет, а без ее участия — падает.
Преобразование Таможенного союза стран СНГ в Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС) означает подведение экономического фундамента под систему совместной безопасности. Евразийское сообщество охватывает 60% территории континента, по совокупному потенциалу с ним трудно кому-то сравниться.
На общемировом уровне есть один глобальный «центр силы» — США (у США ВПЦ на 1999 финансовый год, без учета финансирования строки «Международное экономическое сотрудничество», был равен приблизительно 300 млрд. долл., т.е. превосходил идущую за ними Японию почти в 5 раз [3; 95]). Россия не использует в должной мере все возможности, которыми потенциально обладает полюс силы (в данном случае, и центр силы). Зато Соединенные Штаты в полной мере используют возможности глобальных «полюса» и «центра силы», заставляя Японию, Китай и Европейский союз действовать в интересах американской экономики [7].
ЕврАзЭС создан не изолированно: на другой же день по оформлении в Астане он был увязан в Бишкеке с Договором коллективной безопасности СНГ (ДКБ). ДКБ — альтернатива ГУУАМу. В ГУУАМе — Украина и Молдавия, в ДКБ — Белоруссия, в ГУУАМе — Грузия и Азербайджан, в ДКБ — Армения. Таким образом, в Восточной Европе и на Кавказе тем самым наметилось равновесие, но существует различие веса двух блоков в Средней Азии: в ДКБ представлено большинство государств среднеазиатского региона. В пророссийском блоке члены Шанхайской организации сотрудничества — Казахстан, Киргизстан, Таджикистан. И лишь член ШОС Узбекистан является членом ГУУАМ.