Руис Х. Книга Благой любви

Здесь пойдет речь о созвездиях и планетах, под коими рождаются люди, и о том, какие суждения высказали пять ученейших мудрецов по случаю рождения сына у царя Алькараса

¹²³ Издревле питали наклонность ученые многие
к науке о звездах, иначе сказать — к астрологии;
все люди — монархи и знать и калеки убогие —
блюли непреложно ее предписания строгие.
¹²⁴ О том говорили не раз Птоломей и Платон,[49]
что надобно знать, под какою звездой ты рожден;
тогда будешь сведущ всегда — в чем ты слаб, в чем силен,
в чем ты преуспеешь, а в чем ты потерпишь урон.
¹²⁵ Из многих и многих, кому приобщиться охота
к сословью ученому, — круглым невеждам нет счета;
хотя и зубрят и долбят до кровавого пота,
все зря: знать, готовил их рок для другого чего-то.
¹²⁶ Иные в монахи идут и спасенья алкают,
иные военное поприще предпочитают,
а те в услужение к знатным особам вступают,
но многие в избранном деле не преуспевают.
¹²⁷ Монахи — а святость на них не нисходит никак,
в начале сражения — страх забирает вояк,
а слуг гонят прочь: тот лентяй, тот набитый дурак;
бедняги неправильно поняли звездный свой знак.
¹²⁸ Те знаки верны, и однако для их толкований
простор есть большой. Вот одно из старинных преданий
о том, как младенцу предречь его жребий заране
должны были пять звездочетов, исполненных знаний.[50]
¹²⁹ Жил-был мавританский король, звался он Алькарас,
и сын родился у него; властелин в тот же час
созвал звездочетов, которым был строгий приказ,
чтоб каждый о жребии мальчика подал свой глас,
¹³⁰ отца остерег, — что погибелью сыну грозит?
Немалое время потратил ученый синклит,
мудрейшие пять, вычисляя, вперяясь в зенит;
и вымолвил первый: «Он будет камнями побит».
¹³¹ Второй звездочет произнес: «От огня он умрет».
Рек третий мудрец: «Принц с большой высоты упадет». —
«Он будет повешен», — четвертый сказал звездочет,
а пятый промолвил: «Утонет средь пенистых вод».
¹³² Король, подивившись столь разным пяти приговорам,
велел пятерых звездочетов держать под запором,
покуда их ложь не представится явной всем взорам;
да врозь пусть сидят — коли врут, так уж врали бы хором.
¹³³ Принц вырос: он статный, пригожий лицом молодец.
Однажды к родителю с просьбой приходит юнец,
чтоб ехать ему на охоту позволил отец;
король колебался, но все ж уступил наконец.
¹³⁴ Охота — сладчайшая из королевских услад.
На зорьке отправились ясной, и принц был так рад!
Вдруг сизая туча, откуда взялась — невдогад,
и камни посыпались: то был невиданный град.
¹³⁵ Припомнил тут дядька наследника те предсказания,
которые были даны звездочетами ранее.
«Вернемся, — он молвил, — судьба нам дает указание:
пророчества мудрых нельзя оставлять без внимания».
¹³⁶ Нимало не медля, назад повернула охота;
но с промыслом божьим тягаться — пустая забота:
судьба есть судьба, она время найдет для расчета,
беда и в окошко влетит, коль запрешь ты ворота.
¹³⁷ Достигли моста; тут у града удвоилась сила,
несчастному юноше градиной темя пробило,
вдобавок и молния прямо в него угодила —
упал королевич в реку с мостового настила.
¹³⁸ Над бурной рекой свои ветви простер старый тисс,
задевши плащом за пего, принц на ветке повис;
не выдержал тяжести плащ, тело рухнуло вниз,
и приняли пенные волны сей горестный приз,
¹³⁹ Сбылись предсказанья. Услышав про злую невзгоду,
король отпустил пятерых мудрецов на свободу,
осыпал щедротами их, бывших встарь не в угоду,
и впредь астрологию чтить заповедал народу.
¹⁴⁰ Я верю астрологам: в том сомневаться не след,