Традиционно датой постройки главного дома считается 1753 год, но она документально не подтверждается. Также не известно, кто был архитектором. По преданию, он был крепостным. Но с первого взгляда ясно, что это был высокоодаренный художник, и его творение вполне могло бы украсить любую из двух столиц.
Мемуарные свидетельства о жизни в Хмелите немногочисленны и отрывочны. В целом она мало чем отличалась от других богатых и процветающих усадеб. Летом в Хмелите собиралось большое общество — в основном обширный круг родственников. Конечно, в Хмелите был и свой театр, где выступал цыганский хор, на которого владелец смотрел как на собственность, ибо цыгане жили на его землях. Вообще великолепие Хмелиты поражало воображение. Достаточно сказать, что, когда дочь дяди поэта и его кузина Елизавета вышла замуж за молодого дивизионного генерала И. Ф. Паскевича, это казалось далеко не блестящим браком для единственной наследницы Хмелиты, ибо никто не подозревал будущей бурной карьеры жениха — фельдмаршала, князя Варшавского и любимца Николая I.
Наиболее ценными представляются воспоминания последнего владельца Хмелиты Н. В. Волкова-Муромцева. Он застал в живых столетнего старика Прокопа, служившего водовозом в усадьбе еще в грибоедовские времена (он родился в 1799 году и умер в 1911 году). По его словам, «это был дворец, мы всей округой правили», «мы ходили как павы, никто с нами не равнялся, ни Нарышкины в Богородицком, ни Волконские в Сковородкине»[10]. Достаточно одних этих громких фамилий, чтобы понять, какими глазами смотрели окружающие — и помещики и крестьяне — на блеск Хмелиты.
Не забыл Прокоп и племянника своего барина: «…часто к нам приезжал, чудак он был, все над всеми подтрунивал, говорили, писал он что-то, но он своих двоюродных сестер сильно изводил»[11]. Действительно ли юноша Грибоедов пробовал перо уже в Хмелите — сомнительно. Скорее всего, в словах Прокопа отзвуки какой-нибудь позднейшей легенды. Но в остальном он правдив. Родственник будущего поэта В. И. Лыкошин, учившийся вместе с ним в Московском университете, свидетельствует: «…в ребячестве он нисколько не показывал наклонности к авторству и учился посредственно, но и тогда отличался юмористическим складом ума и какою-то неопределенную сосредоточенностью характера»[12]. Следовательно, вопреки утверждениям биографов Грибоедова, его блестящие способности проявились сравнительно поздно — отнюдь не в детском возрасте. Но обаяние «Горя от ума» оказалось столь могущественным, что среди обитателей и гостей Хмелиты стали искать прототипы героев комедии. Сам владелец оказался Фамусовым, его дочь — Софьей, Паскевич — Скалозубом. Но подобные домыслы слишком однобоки. Конечно, некоторые реальные черты этих людей были присущи и грибоедовским героям, но только как штрихи характера — не больше.
В 1812 году Хмелита оказалась в зоне военных действий. Прокоп уверял, что в усадьбе при отступлении из Москвы останавливался сам Наполеон. Но его описание нежданного гостя отнюдь не соответствует внешности императора. По словам Прокопа, «он был высокий, с черными кудрявыми волосами и баками, и одет был в гусарский мундир»[13]. Это точный портрет Мюрата, а вовсе не Наполеона. По-видимому, Мюрат действительно переночевал в Хмелите. Большинство же гусар, которыми он командовал, были не французами, а поляками. К счастью, ущерба усадьбе они не причинили.
Молодой племянник владельца Хмелиты в это время служил в чине корнета в Московском гусарском полку, сформированном на свои средства графом П. И. Салтыковым. Кстати, его однополчанином был отец Л. Н. Толстого. Переход от юности к зрелости оказался быстрым. Уже очень скоро Грибоедов почувствовал разлад с родственниками. Он писал С. Н. Бегичеву 18 сентября 1818 года, подводя итоги своему приезду в Москву после нескольких лет отсутствия: «Все тамошние помнят во мне Сашу, милого ребенка, который теперь вырос, много повесничал, наконец становится к чему-то годен, определен в миссию и может со временем попасть в статские советники, а больше во мне ничего видеть не хотят»[14]. Понятно, что его не тянуло и в Хмелиту. Там Грибоедов больше не был.
12
Лыкошин В. И. Из «Записок» // Грибоедов в воспоминаниях современников. М., 1980. С. 38.