Само словосочетание «Пиковая дама» обозначает и персонажа, и название определенной карты. Специфичность ситуации обусловлена тем, что персонаж представляет собой ожившую вещь (или изображение на вещи, что в данном случае несущественно), а вещь, в свою очередь, мыслится как материализация свойств этого персонажа. Чисто формально название персонажа и карты различаются тем, что первое пишется с заглавной буквы, а второе — со строчной, однако фактически ситуация сложнее. Образы карты и персонажа в детском фольклоре не противопоставлены четко друг другу: карта может совершать разумные поступки, а персонаж — сохранять обличив карты.
При сборе материалов мы исходили из имени персонажа, однако нужно отдавать отчет в том, что такой подход чреват определенными искажениями общей картины. Во-первых, под влиянием собирателя ребенок может сымпровизировать текст на интересующую того тему или интерполировать требуемый образ в знакомый ему текст (возможно, этим объясняется сочетание дамы пик и дамы червей в тексте № 15[28]). Во-вторых, одно и то же имя в разных текстах может обозначать разных персонажей.
Особую зыбкость образу Пиковой дамы придает то, что он встречается в разных жанрах детского фольклора. Как персонаж страшной истории Пиковая дама подчиняется поэтике этого жанра. По отношению к вызыванию вообще трудно говорить о ней как о персонаже, это скорее определенный способ семантизации и оформления неких визуальных впечатлений.
Впрочем, между именем и образом персонажа возможны разные отношения даже в пределах одного жанра. Условно можно противопоставить две ситуации: от персонажа к имени и от имени к персонажу. В первом случае к некоему образу или совокупности образов подбирается определенное имя, причем одним и тем же именем могут быть названы разные персонажи. Например, в следующем описании Пиковая дама напоминает Буратино: «Гляжу в зеркало, а она (Пиковая дама. — А. Т) появилась. Глаза узенькие, нос длинный и на конце бантик, рот до ушей, вся в черном»[29]. Во втором случае представление о персонаже определяется внутренней формой его имени, т. е. Пиковая дама получает обличие дамы пик, ср.: «В зеркале появляется женщина, в одежде наподобие мантии, с поднятым воротником, с короной, на которой изображена пика. Она очень красивая. Глаза у нее голубые или зеленые. Вообще все видение дается в красках, на белом фоне. Про такую Пиковую даму Гале рассказывали, и такую она видела сама»[30].
II
Рассказы о Пиковой даме я впервые услышал осенью 1981 года. Это заинтересовало меня, и я продолжил поиски. Записывал рассказы своих учеников в школе, в других местах Ленинграда и Ленинградской области, в поездках, в экспедициях. Кроме этого, обратился с просьбой о помощи к знакомым, которые стали передавать мне свои записи. Так собралась довольно большая коллекция, публикуемая частично в приложении к настоящей работе.
В географическом отношении коллекция охватывает значительную часть бывшего Советского Союза: имеются сообщения из Москвы, Ленинграда и области, Житомира, Севастополя, Владивостока, с Анадыря, из Казахстана, из Брянской, Гомельской, Калужской и Калининской областей. Хронологически записи относятся к 1980 — 1984 годам[31].
Определить, когда именно образ Пиковой дамы проник в детский фольклор, достаточно сложно, поскольку нам неизвестны более ранние записи. При сравнении материалов начала 1980-х годов с сообщениями представителей более старшего поколения создается впечатление, что значительную популярность Пиковая дама обрела только во второй половине 1970-х годов, прежде всего в результате широкого распространения ее вызывания при помощи зеркала. В жанры повествовательного детского фольклора Пиковая дама проникла, по всей вероятности, вторично из вызываний. Тексты о Пиковой даме встречались и ранее, но они имели несколько иной характер, в частности, при вызывании Пиковой дамы не использовалось зеркало.
Описания вызываний, зафиксированные в разных местах Советского Союза в начале 1980-х годов, достаточно однотипны. Как правило, для вызывания используют зеркало и карту — даму пик. Обычно это делают в компании в темной комнате, дома или в пионерском лагере, иногда в школьном кабинете, где зашториваются окна, реже — в одиночку в постели под одеялом. Лучше всего вызывать Пиковую даму в полночь. Нужно трижды повторить: «Пиковая дама, появись!», смотреть в зеркало и ждать того, что произойдет дальше. От долгого, напряженного всматривания в зеркало у участников вызывания, естественно, возникают зрительные галлюцинации. Хотя все вызывание устраивается именно для того, чтобы появилась Пиковая дама, этот момент считается чрезвычайно опасным. Увидев ее, нужно сразу включить свет или сказать: «Пиковая дама, сгинь!» Если не успеешь этого сделать, Пиковая дама может задушить. При ее появлении необходимо также соблюдать ряд запретов. Согласно разным сообщениям, в присутствии Пиковой дамы нельзя молчать, шевелиться, кричать, смотреть на нее. Говорят, что того, кто нарушит запрет, Пиковая дама задушит или ударит по лицу.
В вызываниях участвуют в основном дети школьного возраста, чаще всего девочки 9—12 лет. Восьмиклассники над ними уже смеются, когда же Пиковая дама «спускается» к дошкольникам и первоклассникам, сюжеты о ней заметно трансформируются. Как это происходит, хорошо видно из рассказов ленинградской школьницы Маши (№ 29 — 33, см. также № 41). Дети 6 — 7 лет действительно верят в существование Пиковой дамы, пугают ею друг друга, выдумывают истории о встрече с нею. Пиковая дама теряет жанровую закрепленность и начинает функционировать самостоятельно, как персонаж своеобразной детской демонологии.
Рассказы 6 — 7-летних детей включают многочисленные элементы спонтанного фантазирования, причем на первый план в них выступают элементы наглядного восприятия. Эти рассказы изобилуют яркими деталями и эпизодами и существенно отличаются от текстов, записанных от детей более старшего возраста, так как подобные тексты уже отлились в достаточно жесткие формы жанровых канонов.
В дополнение к публикуемым рассказам Маши можно отметить, что в классе у ее двенадцатилетней сестры говорили, будто Пиковая дама очень добрая и у нее можно попросить любые подарки. Сестра пугала Машу тем, что «Пиковая дама — ее лучшая подружка. И что она попросит, то Пиковая дама и сделает». Появление «доброй» Пиковой дамы, по-видимому, не только не является случайным, но и отвечает каким-то глубоким закономерностям фольклорного творчества. Достаточно напомнить, что сказочная Баба-Яга тоже бывает и «вредителем» и «дарителем». С таким раздвоением образа мы встречаемся и в страшных историях (№ 22), и в вызываниях (№ 2).
Вызывание Пиковой дамы воспроизводит схему девичьих гаданий о суженом. Характерно, что эти традиционные гадания также окутаны атмосферой страха: в некоторых старых этнографических описаниях специально указывается, что при появлении суженого зеркало поскорее закрывали, «чтобы видение не причинило вреда»[32]. Вызывание Пиковой дамы сближается с девичьими гаданиями и по времени, и по общей обстановке, и по использованию таких предметов, как зеркало и свечи. Есть, однако, и отличия: в частности, основная цель гаданий — узнать свою судьбу, вызывания же устраивают, как правило, чтобы загадать какое-нибудь желание или же, по словам одной ленинградской школьницы, «просто так, чтобы попугаться».
28
Здесь и далее ссылки на тексты, публикуемые в приложении к настоящей статье, даются с указанием номера текста.
29
Зап. Л. Перетятько и 3. Жумалиевой от Светы Лапиной, 12 лет. Г. Петропавловск Казахской ССР. 9.07.1980.
31
Было бы интересно, если бы кто-нибудь, имеющий постоянное общение с детьми, взял на себя труд повторить эту работу и собрал тексты о Пиковой даме в настоящее время.
32