Возможно, что решение руководства ливонскими войсками снять осаду Пскова было обусловлено не только мужественной обороной псковичей, но и прибытием в Псков братьев великого князя Андрея и Бориса. После разрыва с великим князем удельные князья «отъехали» в Великие Луки. Сюда к ним прислали гонцов псковичи с просьбой о помощи. 3 сентября Андрей и Борис приехали в Псков и в этот же день, по сообщению псковского летописца, ливонские рати ушли из-под Пскова. Однако удельные князья не оправдали возлагавшихся на них надежд.
Они не вняли просьбам псковичей пойти на врага и, пробыв в Пскове 10 дней, уехали, ограбив псковские волости[578].
Неудача ливонских феодалов под Псковом летом 1480 г. не предопределила еще исхода войны. Перелом в ходе русско-ливонской войны произошел лишь в начале 1481 г., когда великий князь, покончив с угрозой татарского нашествия и примирившись с братьями, получил возможность двинуть против Ливонии крупные силы. Поход в Ливонию состоялся в самом начале 1481 г.
По словам продолжателя Псковской первой летописи, великий князь по просьбе псковичей велел наместникам новгородским и всем новгородцам «со всею ратною приправою ехати ко Псковоу на нѣмцы со псковичами за псковскоую обиду». 16 января в Псков прибыли новгородские наместники с новгородцами, а 11 февраля — великокняжеские воеводы с 20-тысячной московской ратью, после чего был предпринят поход в Ливонию. Поход объединенных сил псковичей, новгородцев и великокняжеских ратей продолжался четыре недели. Были взяты два города: «Каркоуз городок да Вельяд городокъ» (Каркус и Феллин), захвачена большая добыча[579]. Близки к рассказу Продолжения Псковской первой летописи о походе русских в Ливонию в начале 1481 г. и рассказы Псковских второй и третьей летописей[580].
Московские летописные своды (свод 1493 г., Воскресенская, Никоновская летописи) содержат более подробное, насыщенное рядом важных деталей повествование о походе.
Интересна мотивировка, которую московские своды дают решению Ивана III организовать поход на Ливонию. Если в псковских летописях указывается, что великий князь решил послать войско в Ливонию по псковскому челобитью «за псковскую обиду», то составитель свода конца XV в. (откуда рассматриваемая версия перешла в более поздние своды) сообщает: «Посылалъ князь великы в Немецкые земли воевати и на князя местера за их неисправление, что они приходиша ратью на его отчину на Псков, егда царь на Угрѣ стоял и братья отступали[581] от великого князя»[582]. Указанием на критическое положение, в котором находилась Россия во время похода фон дер Борха на Псков в 1480 г. (татары на Угре, мятеж удельных князей), составитель свода как бы подчеркивал опасность, какую таил в себе этот поход не только для Пскова, но и, для всего Русского государства. Он снимал с похода фон дер Борха налет локальности и показывал его суть — удара, опасного для всей Руси.
О самом походе составитель свода конца XV в. рассказывает следующее: великокняжеские воеводы, князь Иван Васильевич Булгак и князь Ярослав Васильевич Оболенский, с великокняжеской ратью, новгородские наместники, князь Василий Федорович Шуйский с псковичами в феврале 1481 г. выступили из Пскова и пошли многими дорогами, «жгучи и воюючи» «Немецкую землю». 1 марта русские войска подошли к Феллину. За день до их прихода из Фе длина бежал магистр. Русский отряд во главе с князем В. Ф. Шуйским погнался за магистром, но настичь его не смог, удалось захватить только часть обоза магистра. Основные русские силы предприняли осаду Феллина, как пишет летописец, «воеводы же великово князя начата крѣпко приступати под город с пушками и с пищалми и с тюфякы, и разбивше стѣну, охабень Велиада взяша». Очевидно, в проломы, образовавшиеся в результате действий русской артиллерии, ворвались русские воины, и таким образом была взята наружная укрепленная стена («охабень») Феллина. После взятия русскими наружной стены немецкие власти, находившиеся в «Вышегороде» (орденском замке) Феллина, предложили выплатить воеводам деньги («окуп»), чтобы те сняли осаду. Получив 2000 руб., великокняжеские воеводы сняли осаду и ушли, не взяв замка Феллина. После окончания похода псковичи привезли великому князю в качестве трофеев 8 феллинских колоколов[583].
578
ПІЛ, с. 78; ср. ПІІЛ, с. 61–62; ПІІІЛ, с. 222. — По-иному об отношении братьев великого князя к Пскову сообщают московские летописи (Львовская и Софийская II). В них о бесчинствах княжичей в Пскове ничего не говорится. Согласно содержащейся в них версии братья великого князя, услышав, что немцы под Псковом, поехали к нему на помощь; узнав об этом, немцы отступили, а братья великого князя, услышав об отступлении немцев, отправились к великому князю (ПСРЛ, т. XX, ч. 1, с. 346; т. VI, с. 231).
582
ПСРЛ, т. XXV, с. 329; ср. т. XXVII, с. 285; Иоасафовская летопись, с. 122; ПСРЛ, т. XXV, с. 329; ср. т. VIII, с. 214; т. XII, с. 213.
583
ПСРЛ, т. XXV, с. 329, ср.: т. XXVII, с. 285; Иоасафовская летопись, с. 122–123; ПСРЛ, т. VIII, с. 214; т. XII, с. 213.