Глава IV
Русско-ганзейские отношения в последней трети XV в.
Русско-ганзейские отношения после присоединения Новгорода к Великому княжеству Московскому
В 70-х годах XV в. русско-ганзейские отношения регулировались договором Новгорода с Ганзой, заключенным в 1472 г. Присоединение Новгорода к Москве в январе 1478 г. на первых порах не внесло ничего нового в положение ганзейского купечества в Новгороде. Более того, Иван III специальной грамотой, которая была выдана, очевидно, во время его пребывания в Новгороде между 29 января и 17 февраля 1478 г., подтвердил прежние привилегии ганзейцев — право свободной торговли их в Новгороде всеми товарами, гарантии беспрепятственного пути и справедливого суда в случае тяжб с новгородцами[637]. В последнем пункте имелось некоторое изменение по сравнению с условиями прежних новгородско-ганзейских договоров: согласно прежним договорам, ганзейцы в случае тяжб с новгородцами подлежали суду тысяцкого, теперь же — суду великокняжеских наместников. Однако это изменение, неизбежное следствие замены выборных должностных лиц Новгорода должностными лицами, назначенными великим князем, не затрагивало прав и привилегий ганзейцев. Подтверждение привилегий ганзейцев Иваном III свидетельствовало о его стремлении в рассматриваемое время не менять статуса ганзейских купцов. Это стремление станет вполне понятным, если учесть, что в присоединенном Новгороде еще сильны были оппозиционные Москве круги и что не были решены задачи подчинения Москве других княжеств (Тверь, Рязань) и освобождения Руси от татарского ига. В данной ситуации нецелесообразно было идти на обострение отношений с ганзейским купечеством.
Несмотря на подтверждение привилегий ганзейцев в начале 1478 г., ганзейские купцы в Новгороде были вскоре арестованы. Представители ливонских городов, собравшиеся на съезд в Валке, 10 марта 1478 г. писали в Любек, что немецкие купцы в Новгороде арестованы по той причине, что великий князь Московский стал по своей воле обходиться с новгородцами и подчинил их[638]. Но едва ли арест ганзейских купцов был связан с переходом Новгорода под власть великого князя: последний намеревался, как мы только что установили, соблюдать права и привилегии ганзейцев. Вероятнее всего, ганзейские купцы были арестованы в ответ на насилия, чиненные новгородским купцам за рубежом (есть сведения о том, что в эта время новгородские купцы были ограблены и убиты шведами)[639].
Но если представители ливонских городов ошибались, усматривая причины ареста ганзейских купцов в подчинении Новгорода Москве, то перспективы, которые несло это подчинение для Ливонии и ганзейского купечества, они оценили правильно: в своем втором письме в Любек послы ливонских городов на уже упомянутом съезде в Валке выражали опасения по поводу того, что после подчинения Новгорода и Пскова великий князь будет проводить решительную политику в отношении Ливонии и ганзейского купечества.
Предчувствия представителей ливонских городов оправдались очень скоро. Иван III своими действиями показал, что он намерен зорко охранять спокойствие на границах своих владений и интересы своих подданных, находившихся в Ливонии. Так, когда осенью 1479 г. псковские купцы были задержаны в Дерите, а в январе 1480 г. из Ливонии последовало нападение на псковские владения, Иван III послал войска на помощь Пскову, и 20-тысячная московская рать появилась в пределах Ливонии.
Перед лицом грозного противника Орден и ливонские города, забыв о собственных противоречиях, совместно хлопотали об изыскании средств для борьбы с великим князем Московским. Весною 1480 г. послы ливонских городов, прибывшие в Любек, где в это время проходил съезд вендских городов, от имени ливонского магистра обратились к Любеку и другим вендским городам с просьбой о помощи против русских. В военной помощи вендские города, как мы уже говорили, отказали, но они разрешили для нужд войны с русскими собирать налог с товаров (присутствовавших на съезде городов), привозимых в Ливонию, в размере 1 % их стоимости в течение 5 лет. В случае, если война окончится раньше, это постановление должно было действовать не более 2–3 лет. Решение съезда 1480 г. было подтверждено съездом вендских городов в Любеке 16 сентября 1481 г.[640] Так ганзейские города, не ограничиваясь обычными экономическими репрессиями (запрещением торговли и организацией блокады русских земель), стали на путь открытой поддержки вооруженных сил Ордена в его агрессивных действиях против Руси.
637
HUB, Bd. XI, № 95. — Грамота не датирована. В. Штейн и Л. Гетц датируют ее 25 марта 1487 г. (HUB, Bd. XI, S. XVI;
640
Переговоры ливонских ратманов с Любеком и другими вендскими городами в апреле-мае 1480 г.; Рецесс ганзейского съезда от 16 сентября 1481 г.: HR3, Bd. I, № 277, 334, § 2, 9.