Дэвид Эллефсон: Я в это время подружился со Слэшем. Он как раз только вернулся из тура в поддержку Appetite for Destruction, и за зданием лейбла Tower Records на бульваре Сансет у него была убитая хата. Он был как мы с Дэйвом. Любил принять порошка и поиграть на гитаре. Мы быстро стали корешами. Все трое круто отрывались, особенно мы со Слэшем. Мы стали классными приятелями-гитаристами.
Дэйв Мастейн: Дэвид с девушкой перебрался из Ранчо в район Чероки. Там мы с ним зависали со Слэшем. Мы сразу же стали друзьями и даже предложили Слэшу перейти к нам в группу. Он решил, мы над ним угораем; пластинка Guns N’ Roses взлетела подобно ракете, но он все равно подумывал над нашим предложением.
Дэвид Эллефсон: Однажды ночью мы с Дэйвом подкинули эту идею Слэшу: «А не хочешь к нам в Megadeth?» Мы стали хорошими друзьями, играли на гитаре, отрывались, сочиняли. Я думаю, ему нужно было немного отдохнуть от Guns N’ Roses, и это были скорее «пацанские посиделки», но мы предложили и подняли этот вопрос. Разумеется, ничего серьезного из этого не вышло.
Дэйв Мастейн: Нам нужен был гитарист. Я позвонил Даймбэгу Дарреллу из Pantera. Мы знали друг друга по совместным гастролям. У парня что-то из моей лирики набито на ноге. Он любил набивать татухи на память, съездив в тур с какой-нибудь группой. Когда они поехали с нами, он набил на голени строчку из моей песни «Sweating Bullets». В песне рассказывается о строчке из одной из духовных книг, которую я читал, и там говорится что-то о чернозубой улыбке. Однажды и ты познаешь мою боль и улыбнешься, оскалив черные зубы. Ему нравилась строчка про черные зубы, и они придумали коктейль, который назвали «чернозубая ухмылка», где вместо стакана «колы» со стопкой виски был стакан вискаря со стопкой «колы». Эти парни жестко бухали. А Дайм был потрясающим шреддером[4]. Рвал струны на гитаре. Ему понравилась перспектива стать нашим гитаристом; он сказал, что хочет к нам. Я считал, что так нам повезти не может, и он спросил, можно ли ему взять брата. Они сколотили Pantera вместе с братом Винни Полом Эбботтом. Но у нас уже был барабанщик. Это и стало причиной отказа со стороны Даймбэга. Без брата он бы не ушел. Я по сей день пытаюсь хоть на минуту представить Megadeth с Винни и Дарреллом.
Дэвид Эллефсон: Мы обратились к Даймонду Дарреллу из Pantera, который позже стал известен как Даймбэг Даррелл. Однажды вечером, летом 1988-го, я встретился с ним в Далласе, и мы с ним, разумеется, конкретно накидались. Следующим вечером я пошел заценить их концерт в клубе Далласа, и они были охренительными. Играли очень плотно и слаженно. Пригласили меня на сцену сыграть с ними «Peace Sells». Эти парни могли дико бухать, но при этом выдавать потрясающее шоу. И Даррелл, безусловно, был настоящим мастером. Про него постоянно писали в гитарных журналах, и Pantera довольствовались скромной популярностью в родном штате. Я рассказал Дэйву про Даррелла, и мы ему позвонили. Он сказал, либо он будет с братом Винни, либо ничего не получится. У нас уже был Ник, поэтому мы забили на эту идею и двигались дальше. Еще подумывали взять гитариста Annihilator Джеффа Уоттерса. Не знаю, обращались мы к нему по этому вопросу или нет, но его группа Annihilator начинала набирать популярность, поэтому, можно сказать, что он в любом случае был недоступен. Мы проявили интерес, и он отказался.
Дэйв Мастейн: Я не знаю, отказался он или принял приглашение Дэвида Эллефсона, потому что не помню, чтобы мы Джеффу вообще звонили. Он – потрясающий гитарист, но я думаю, его призвание – это Annihilator.
Чак Билер: Нашими менеджерами были Даг Талер и Док МакГи, и они присылали нам на почту график репетиций на золотистой бумаге. Очень профессиональный подход. Только на репетиции никто не приезжал. Я ходил туда и часами ждал. Иногда приходил Джуниор. Мы стали очень редко собираться вместе. Это явно было не к добру.
Дэвид Эллефсон: Мы с Дэйвом стали долбить наркоту. Она была всюду, особенно в том районе, где я жил в Чероки. Мы каждый день долбили. И я просто таял на глазах. Я больше не мог этого выносить. Встречался с женщиной, Джулией Фоули, которая стала моей женой. Она работала на Дага Талера и Дока МакГи, что, разумеется, было странно, потому что я встречался с офисной сотрудницей, а она – со своим клиентом, а это, между прочим, строго запрещено, но мы полюбили друг друга. Джулия останавливалась в квартире на Чероки, и мы с Дэйвом долбили наркоту, и мне всегда приходилось все от нее прятать. Творилась какая-то хрень.
Дэйв Мастейн: Мне деваха Эллефсона не нравилась. Она приехала к нам на хату, увидела, что мы под кайфом, и сдала меня Дагу Талеру, сказав ему, что я сижу на наркоте. Разумеется, Эллефсон тоже сидел. Все сидели. Но после того, как она все растрепала менеджменту, они хотели, чтобы я лег в лечебный центр Scripps в Ла-Холье[5], Сан-Диего.