Артвин отвечает:
— Она должна заплатить за то, что часто плохо принимала наши речи, и наша затея уже слишком далеко зашла.
Херманн отвечает:
— Да поможет мне бог, чтобы ты не причинил ей вреда, если я смогу помешать тебе, — и обнажил теперь свой меч.
Но в этот миг королева разрешилась от бремени и родила очень красивого мальчика, потом вылила медовый напиток из стеклянного горшка, что у неё имелся, и когда она завернула ребёнка в ткань, то поместила его в этот стеклянный горшок, затем тщательно закрыла и положила рядом с собой.
Теперь витязи начали биться, и эта схватка была очень доблестной, и наконец сам Артвин упал там, где отдыхала королева. Тут Артвин так пнул ногою стеклянный горшок, что тот свалился в реку. Но в этот миг Херманн обеими руками обрушил свой меч на шею Артвина, так что голова отлетела.
А когда королева увидела, что случилось с ребёнком, то вдобавок к недугу упала она в обморок и затем скончалась.
161. Херманн приходит к конунгу Сигмунду
Херманн взял её тело и убрал его так, как посчитал наиболее благопристойным. Затем он взял своего коня, вскочил верхом и проскакал всю дорогу обратно, пока не встретился с конунгом Сигмундом. Тут конунг спрашивает:
— Где же Артвин, твой товарищ?
Херманн говорит:
— Наши пути разошлись на том, что он захотел убить или покалечить женщину, и мне показалось то скверным, когда я увидел, что замышлялось, я захотел помочь ей, и мы спорили насчёт этого дела, покуда не начали сражаться, и я убил его, прежде чем остановился. А женщина родила прекрасного мальчика, и Артвин покончил с ними, прежде чем расстался со своей жизнью.
Тогда конунг Сигмунд спрашивает:
— Назвала ли королева отцом конунга или раба? Лгали ли вы?
Херманн отвечает:
— Это не ложь, государь. Может быть так, что кто-то совершает великое преступление, сам понимает это, раскаивается и тогда навсегда остаётся безупречным человеком.
Тут конунг сердито молвил:
— Убирайся с глаз моих. Я больше не желаю твоей службы, ибо ты, должно быть, предатель.
Теперь Херманн пошёл к своему коню и уехал прочь со всеми своими людьми, радуясь, что он улизнул. А конунг Сигмунд остался в своём государстве.
162. Лань находит мальчика и вскармливает
Этот самый стеклянный сосуд река вынесла в море, и прошло немного времени, прежде чем начался отлив. Тут сосуд вынесло на песчаную отмель. Море отхлынуло, так что там, где лежал сосуд, было совсем сухо. Теперь ребёнок несколько подрос, и когда сосуд покатился по отмели, то разбился, и ребёнок заплакал.
Тут пришла туда лань, взяла ребёнка в рот и отнесла в своё логово. Там у неё было два детёныша. Там она положила мальчика и напоила своим молоком, и там она кормила его, как своих детёнышей, и он жил у лани двенадцать месяцев[88]. Теперь он стал так силён и велик, как другие дети в четыре года.
163. О кузнеце Мимире и Регине, его брате
Жил человек по имени Мимир. Он был кузнец такой знаменитый и умелый, что почти не было равного ему в этом ремесле. У него было много подмастерьев, которые ему прислуживали. У него была жена, и за девять зим, с тех пор как он женился на ней, они не смогли завести ребёнка, и это очень печалило его. Имелся у него брат, которого звали Регином[89]. Он был могучим и очень плохим человеком, и за это он поплатился тем, что с ним свершились великие чары и чудеса, и он превратился в змея. И вышло так, что из всех змеев он был самым большим и худшим, он жаждал убивать каждого человека и только к своему брату относился хорошо; теперь он был сильнее всех, и никто не знал о его логове, кроме его брата, Мимира.
164. Мимир находит Сигурда и воспитывает
Вот однажды Мимир собрался в лес, чтобы жечь уголь, и намерился пробыть там три дня. И когда он пришёл в лес, то развёл большие костры. Когда он остался у огня в одиночестве, пришёл туда к нему какой-то мальчик. Он был красив и подбежал к нему. Он спросил мальчика, кто он. Но мальчик не умел говорить, однако Мимир взял его, посадил себе на колени и прикрыл его одеждой, потому что одежды у него до этого не было. И тогда туда прибежала лань, подошла к коленям Мимира и облизала ребёнку лицо и голову, и так Мимир понял, что эта лань вскормила ребёнка, и оттого не стал убивать её. Он принял мальчика, взял под свою защиту и забрал домой вместе с собой, решив воспитать его у себя вместо сына, дал ему имя и назвал Сигфредом.
Мальчик рос там, пока ему не исполнилось девять лет, и он был таким крупным и сильным, что не видали ему равного. У него был такой крутой нрав, что он бил и колотил подмастерьев Мимира[90], так что трудно им казалось жить рядом с ним.
88
Отголосок этого варианта сказания о Сигурде (Зигфриде), вероятно, встречается в «Речах Фавнира» из «Старшей Эдды». В этой песне на вопрос змея, о том, кем он рождён, Сигурд отвечает:
Хотя и называет себя позже в той же песне сыном Сигмунда.
89
В «Старшей Эдде» (и примыкающих к ней источниках), напротив, Регином зовут искусного в кузнечном ремесле воспитателя Сигурда, а его брата, превратившегося в Змея — Фавниром.