Конунг сказал:
— Вы мне не нравитесь. Я не приму вас.
Ёкуль сказал:
— Обладаете ли вы каким-нибудь умением?
Огаутан сказал:
— Это безделица, но всё же мы знаем больше, чем нам говорят.
— Тогда мне кажется разумным, — сказал Ёкуль, — чтобы вы вошли в мою свиту, оставайтесь у меня.
Так они и сделали. Ёкуль хорошо их устроил.
В палатах конунга стало известно, что Викинг прогнал своих сыновей прочь. Ёкуль не захотел в это верить и со множеством людей пошёл к Викингу. Викинг спросил, что он хочет. Ёкуль спросил, что он знает о злодее Торире. Викинг сказал, что прогнал их прочь и их здесь нет. Ёкуль попросил разрешения обыскать комнаты. Викинг выразил готовность к этому, но сказал, что конунг не мог подумать, будто он предаст его. Они обыскали дом и никого не нашли, как и ожидалось, и с тем вернулись домой. Ёкулю очень не понравилось, что он ничего не узнал об этих братьях.
Тогда Ёкуль сказал Огаутану и его приятелю:
— Не могли бы вы узнать с помощью вашего искусства, где находятся эти братья?
— Почему бы и нет, — сказал Огаутан. — Предоставь мне и моему брату один дом для сна, и никто не должен войти туда раньше тебя, и то не ранее, чем через три дня.
Ёкуль позволил так сделать. Им была выделена одна комната для сна. Ёкуль назначил наказание, что если кто-нибудь упомянет их, то будет за это лишён жизни. Рано утром в указанный день Ёкуль вошёл в комнату к братьям.
Тогда Огаутан сказал:
— Ты нетерпелив, Ёкуль, потому что я только проснулся, но всё же я могу рассказать тебе о сыновьях Викинга. Ты наверное знаешь, что есть такое озеро, которое называется Вэнир. Там есть островок, а на нём — хижина. Там и живут сыновья Викинга.
Ёкуль сказал:
— Если это так, как ты говоришь, то я не вижу никакой надежды схватить их.
Огаутан сказал:
— Мне кажется, всё с тобой происходит, словно с ребёнком без матери, и мало, я полагаю, ты сможешь, будь ты один. Теперь я хочу, — сказал Огаутан, — поведать тебе, что у меня есть мешок, который называется Погодным Мешком. Если я потрясу им, то из него вырвутся буря и ветер с таким сильным холодом и морозом, что на третью ночь на озере будет такой прочный лёд, что можно ехать по нему верхом на лошади, если захочешь.
— Всё же, правду говорят, — сказал Ёкуль, — что ты великий умелец, и только так можно попасть на тот островок, ибо лодок нет, только лишь у моря, а их нельзя переместить на такое длинное расстояние.
После этого Огаутан взял свой мешок и потряс им. Из него вырвалась вьюга с таким сильным морозом, что никто не мог находиться снаружи. Всем это показалось величайшим чудом. А по прошествии трёх ночей все озёра и фьорды замёрзли. Ёкуль собрал людей, их было тридцать человек.
Конунгу Ньёрви не нравилась эта поездка, он говорил, что сердце подсказывает ему, что горе его не уменьшится, а увеличится:
— Я потеряю в этом походе почти всех своих сыновей и многих других людей. Лучше бы было так, как я хотел вначале, чтобы мы помирились с Ториром и сохранили дружбу с ярлом Викингом и его сыновьями.
12. Битва сыновей Ньёрви и сыновей Викинга
Вот снарядились Ёкуль с тридцатью людьми, а также Гаутан и Огаутан. Этим утром Торстейн проснулся в своей хижине и сказал:
— Ты проснулся, Торир?
— Я проснулся, — ответил тот, — но до сих пор я спал.
— Я хочу, — сказал Торстейн, — чтобы мы собрались покинуть эту хижину, ибо знаю, что сегодня Ёкуль придёт сюда со множеством людей.
— Я так не думаю, — сказал Торир, — и я никуда не хочу идти. Какой тебе был знак?
— Мне снилось, — сказал Торстейн, — что сюда прибежало тридцать волков, и было семь медведей и восьмой краснощёкий, он был огромный и свирепый, и кроме того две лисы. Они шли впереди этого отряда, и вид у них был весьма злобный, и они были отвратительны мне более всего. Все волки напали на нас, и в конце концов, мне приснилось, что они разорвали на куски всех моих братьев кроме тебя одного, хотя ты и упал. Мне снилось, что мы убили многих медведей, а я убил всех волков и меньшую из лис, но тогда упал и я.
— Как ты растолкуешь этот сон? — сказал Торир.
— Я считаю, — сказал Торстейн, — что большой краснощёкий медведь — это дух[9] Ёкуля, другие медведи — духи его братьев, а волки, мне кажется, это те люди, которые будут с ними, ибо у них волчьи мысли по отношению к нам. Что же касательно двух лис — я не знаком с людьми, чьи это духи, но думаю, что это новопришедшие к Ёкулю, которых, наверное, мало кто любит. Вот я поведал тебе своё мнение, и наши дела пойдут так, как мне привиделось во сне. Я хотел бы, чтобы мы избежали затруднений.
— Я считаю, что это всего лишь дурной сон, — сказал Торир, — и твоё предубеждение. Но будет любопытно, если мы испытаем нашу силу.
— Мне так не кажется, — сказал Торстейн, — и я думаю, что силы будут неравны. Я хотел бы, чтобы мы собирались прочь.
Торир сказал, что не хотел бы этого, так и было сделано. Торстейн встал и взял своё оружие, и так же сделали все его братья. Торир был очень медлителен.
Едва они полностью приготовились, как подошёл Ёкуль со своими людьми. У хижины было две двери. Торстейн и три его брата охраняли одну дверь, а Торир с четырьмя людьми — другую. Тогда завязалась жесточайшая схватка. Братья защищались очень хорошо, но Ёкуль так яростно атаковал двери, где находился Торир, что погибло тогда трое его братьев, а один вывалился из дверей туда, где был Торстейн. Некоторое время Торир ещё защищал двери, никоим образом не желая отступить. Затем он выскочил из дверей и выбежал мимо них на лёд. Они взяли его в кольцо, но он превосходно защищался. Увидев это, Торстейн и его братья, которые остались живы, выбежали из хижины на лёд, туда, где был Торир. Тогда произошла ещё одна жаркая схватка. Торстейн и Торир рубились очень сильно. В конце концов погибли все братья Торстейна, кроме Торстейна и Торира. Погибли также все сыновья Ньёрви, кроме Ёкуля и Грима.
Торстейн так утомился, что едва стоял. Он увидел, что вот-вот упадёт. С другой стороны погибли все, кроме Гаутана и Огаутана. Торир устал и был ранен. Тогда наступила очень тёмная ночь. Торстейн повернулся к Гаутану, проткнул его Ангрвадилем и тогда, наконец, упал среди убитых. Тогда поднялись трое: Ёкуль, Грим и Огаутан. Они искали тогда Торстейна среди убитых. Им показлось, что они нашли его, но то был Финн, брат Торстейна, потому что они были так похожи, что никто не мог их различить. Грим сказал, что Торстейн мёртв. Огаутан сказал, что нужно развеять сомнения, и отрубил ему голову, и кровь не полилась, потому что Финн был мёртв.
Потом они отправились прочь и вернулись домой. Конунг Ньёрви спросил, как прошла их поездка. Конунг выразил неудовольствие и сказал, что он теперь понёс больше утрат, лишившись ранее Олава, своего сына, теперь он потерял семерых своих сыновей и многих других людей. Тут Ёкуль утихомирился.
13. Торстейн и Торир исцеляются
Далее будет о том, что Торстейн лежал среди убитых и изнемогал от усталости, но ранен он был несильно. Когда прошла ночь, он услышал, что по льду едет тележка. Затем он увидел, что за тележкой идёт человек. Он узнал своего отца. Прибыв на место битвы, он расчищал себе путь, отбрасывая мёртвых, и сильнее всего он бросал сыновей конунга. Он увидел, что все были мертвы, кроме Торстейна и Торира. Тогда он спросил, не может ли кто из них говорить. Торир сказал, что может. Однако Викинг видел, что он покрыт зияющими ранами. Торстейн сказал, что он не ранен, а очень устал. Викинг взял Торира в охапку. Торстейну показалось, что он ещё силён, хотя и был стар. Торстейн сам подошёл к тележке и лёг на неё со своим оружием. Затем Викинг повёз тележку. Небо затянуло облаками и потемнело, и погода начала так быстро меняться, что Викингу показалось, что весь лёд вот-вот растает. Едва они ступили на сушу, как лёд весь растаял.