Вдруг резкий звонок к секретарше.
Секретарша заскочила в кабинет и ужаснулась: дьявол сидит бледный, глаза красные, рожки заострились, кисточка на хвосте истрепалась, волосы на животе и на спине напрочь все поседели, - только на голове да на хвосте и чёрные, - лапы все лысые, копыта по обкусаны, и не говорит, а каким-то хриплым голосом блеет:
- Под Новый год сборище всех чертей, и младших и старших! Чтобы все были! Собрать всех в сковородном цехе! Дров под сковородки в это время не подкладывать, чтобы грешники не шкворчали, потому что будут мешать...
- Прекратить, значит, пытки грешникам, или как, ваша дьявольская экселенция? - робко спросила секретарша.
- Значит, прекратить! Ничего с ними не случится! Тоже мне, подумаешь, мучения? Ну, иди! И сразу же и по телеграфу, и по радио передавай приказ о всеобщем сборище!
- Повестка дня какая будет, ваша дьявольская экселенция?
- Я сам объявлю!
Секретарша выскочила из кабинета, мигом к телефону - передавать приказ и на радио, и на телеграф о предновогоднем всечертовском сборище.
Беспокойство в аду началось после того, как начали туда прибывать с виселиц чемпионы Освенцима, Дахау, Бельзена2, Майданека и так далее.
Когда они появились в цехах старого-престарого пекла, они прогуливались между котлами, сковородками, адскими печами и кострами, иронически улыбались:
- Вот это ад? Ха-ха! Вот это - пытка? Хо-хо! Вот это адские муки?! Хе-хе!
Хохотали они страшно! Даже за животы брались и хохотали:
- Эх вы! Черти называетесь?! Сатанисты вы наивные! Дьяволятки вы! Вот это у вас называется печи?! Вот это у вас называется огонь?! Дети - вы дети! Не видели вы освенцимской печечки!!! Не видели вы майданековской установочки?! Подождите, вот после нюрнбергского процесса идеологи наши прибудут, - мы вам тогда покажем, каким должен быть ад!
- Так вы же сами будете мучиться в том аду?!
- Ха-ха! - захохотала медхен Ирма.
- Как это так «ха-ха»?! - вскипел начальник над всеми адскими сковородками, старый, опытный сатана, за свою жизнь зажаривший миллиардов с десяток грешников, - как посажу на сковородку, тогда захохочешь!
- Посмотрим, кто кого посадит? - многозначительно прищурила глаза медхен Ирма.
Все сразу поняли, что что-то затевается этакое. Немедленно же сообщили о таких разговорах самому Вельзевулу.
И вот с того времени Вельзевул задумался, заперся в кабинете и всё думал.
Вельзевул - не дурак.
Он прекрасно понимал, что его ад, его адские муки и пытки против фашистских мук на земле ничто, и что все грешники будут смеяться теперь и над ним, и над его комбинатом, и что с приездом в ад фашистов стыд и глумление падут на его старую дьявольскую голову...
Вот он и думал, как бы предотвратить эту катастрофу...
Много было планов в его седой чертовской голове, но старый дьявол знал, с кем он имеет дело...
Знал он дела и Геринга, и Риббентропа и фон Паппена3, и всех других распроканалий, и в глубине души своей сам над собой насмехался:
- Ну, куда мне?! Разве я смогу?!
Смотрел на себя в зеркало и грустно качал головой:
- Пора, дедушка, на покой! А, успокоившись, подумал:
«Разве может дать по пятаку Скоропадскому, Коновальцу, Бандере и другим гестаповским предателям из украинцев, - может они сподобятся?! Попробую! За деньги они всё сделают...»
Это, собственно, и было основным вопросом повестки дня предновогоднего всечертовского сборища!
Успокоился немного Вельзевул и повеселел:
- Может, - мол, - ещё поживу!
Но в это время вбежала в кабинет секретарша:
- Несчастье, ваша дьявольская экселенция!
- Что такое?!
- Харон утонул! Привязал к шее камень и шмякнулся в Стикс! Оставил записку: «Прощайте! Не хочу я фашистскую и украинско-немецкую дрянь в ад перевозить! Пропал ад! Харон.»
- Честный был старик! Ад ему подземный! Наш ад, не фашистский!
Сильно очень поразило это событие Вельзевула. Харон не выдержал! Тысячелетиями перевозил людей в ад, а вот не выдержал!
- Плохое дело! Дурной знак! - вздохнул Вельзевул.
И приказал секретарше:
- Устроить паром, пусть сами переезжают! Потому что если Харон не выдержал, то кто же выдержит?!
Всечертовское сборище как раз сейчас происходит. О его последствиях сообщим в 12 часов ночи 31 декабря 1946 года.
31 декабря 1945 года.
Великомученик Остап Вишня
Побывав во Львове, я узнал, что украинско-немецкие националистические газеты подняли было шум, будто меня, Остапа Вишню, замучили большевики. Так вот слушайте, как это на самом деле было.
II
2
III
3