Закон и анархия
Определение закона у Дональда Блэка ограничивается тем, что закон – это государственный социальный контроль.10
Всякий другой социальный контроль – это негосударственный социальный контроль, а значит он по определению анархистский.11 Блэк также вывел несколько суждений насчёт закона, например такое: чем больше закона, тем меньше нелегального социального контроля, и наоборот.12 Таким образом, «самозащита предпочтительна там, где закон бессилен».13 Когда не существует закона, остаётся лишь нелегальный социальный контроль, а значит, анархия. И Блэк не стесняется так говорить. Он опирается на исторические и этнографические свидетельства о жизнеспособных примитивных анархистских обществах. И он даже предполагает постепенную эволюцию в сторону возможной будущей анархии – по ту сторону современного государственного общества.14
Термин «социальный контроль» может показаться неподходящим. По определению Блэка, он относится к «любому процессу, когда люди определяют девиантное поведение и реагируют на него».15 Слово «девиантное» также может не нравится, если вы узнаёте в нём себя. Вы можете назвать это по-другому, но Блэк всего лишь говорит, что когда одни люди делают что-то не нравящееся другим людям, то другие люди как-то отвечают на это или реагируют каким-либо способом. Это неизбежно. Вы можете упразднить закон, но не упраздните последствия. Пока общество состоит из межличностных взаимодействий и, определяя свои формы,16 оно определяет границы, хотя такой экстремальный анархист-индивидуалист как Рензо Новаторе, кажется, сожалел об этом.17
Некоторые анархисты, такие как Толстой, выступали за непротивление, но никто, насколько мне известно, не выступал за нереагирование. Даже расслабленность – это реакция. Даже подставить другую щеку значит отреагировать. Это есть попытки пристыдить обидчика или привлечь на свою сторону общественное мнение: мощный тактический ход. Социальный контроль – это не обязательно принуждение. Это может быть просто влияние.18
Некоторых людей, вероятно, надо колотить, чтобы они вели себя вежливо, но для остальных достаточно убеждения, осмеяния, осуждения или избегания. Нет причины, по которой анархистское общество не может вообще упразднить социальный контроль, когда законный социальный контроль сойдёт на нет.19 Более того, неправительственный социальный контроль не такой карательный, в отличие от закона. Он базируется на примирении, уравновешивании или оздоровлении.20
Преступление и предшествующие отношения
Полиция не всегда неэффективна. Она часто ловит преступников в таких случаях, как ограбление банка, фальшивомонетничество, а также угрозы президенту. Но можно определить сферы, где она наименее эффективна. Одна из них там, где у жертвы и преступника есть некие текущие и предшествующие отношения.
Большинство так называемых уличных преступлений совершается не незнакомцами. Их совершают члены семьи, друзья и соседи. Типичное изнасилование – это не когда женщину тащит за волосы в переулок какой-то похотливый сумасшедший грубиян. Типичное изнасилование происходит на свидании. Сегодня это не должно никого удивлять. Но некоторые другие результаты исследований, вероятно, вас удивят.
Но прежде, чем рассказывать о них, хочу привести пример для размышления. А одолжил велосипед своему другу Б. Б изначально намеревался вернуть его, но так этого и не сделал. В конце концов А приходит домой к Б и, найдя дверь закрытой, но не запертой, заходит внутрь. Он забирает свой велосипед. Б пытается остановить его, но А отталкивает Б. Кто-то скажет, что А поступил справедливо. Другие скажут, что его недовольство законно, но он зашёл слишком далеко. И лишь немногие посчитают это серьёзным инцидентом.
Но, судя по всему, по закону А совершил два серьёзных преступления: кражу (из-за того, что – технически – вторгся в жилище) и грабёж (потому что силой отвоевал велосипед). Юридически не имеет значения, кто владелец велосипеда.21 И последний момент: Б не совершил никакого преступления, не вернув велосипед. А бесполезно жаловаться в полицию. С точки зрения уголовного права Б невиновен, а вот А теоретически может получить немалый срок, если не докажет своё право на велосипед. Но, естественно, не будет никакого срока, ни малого, ни большого, не важно, докажет А своё право или нет – и Дональд Блэк объясняет почему.
12
«Закон изменяется обратно пропорционально другому социальному контролю» (Black D. Behavior of Law. P. 107).
15
Black D. Social Control as a Dependent Variable. P. 1, 5. Но «девиантное поведение – это образ действий, являющихся предметом социального контроля…»! (Black D. Behavior of Law. P. 9). Это кажущаяся обтекаемость формулировки не должна отвлекать от главного: незаконные действия, включая преступление, имеют некоторые социальные последствия, обращённые к закону. Криминалисты спрашивают: «почему люди совершают преступления?» Блэк спрашивает: «почему люди применяют социальный контроль?» (Black D. Social Control as an Independent Variable. P. 14).
19
Блэк отвергает аргументы некоторых критиков (эта критика относится и ко мне), что его теория предполагает существование определённых уровня или параметров общественного контроля во всех обществах. Black D. Social Control as a Dependent Variable. P. 15. Естественно, существуют и существовали раньше общества, где социального контроля было ещё меньше, чем, скажем, в Северной Корее.
21
Для большей точности следует добавить, что Б при случае намерен отрицать, что велосипед принадлежал А. Если А считает (а он считает), что он имеет право взять велосипед, то у него нет психологического настроя на воровство, побуждения, необходимого и для самого грабежа, и для обвинения в воровстве. (По этой же причине Б не совершил никакого преступления, не вернув велосипед, если он намеревался вернуть его тогда, когда одалживал.) Полиция, которая не понимает, кто лжёт, вероятно, не арестует никого.